В этом году исполнилось три десятилетия с выхода моей первой книги. Смешно, но мне тогда перевалило за 50. Статей у меня было много, а книги ни одной — и не предвиделось. Во-первых, к моим писаниям относились настороженно (это было не то, что требовалось), а во-вторых, у меня была огромная преподавательская нагрузка в университете. Зимою — курсы лекций, семинары, заседания, курсовые и дипломные работы, консультации, практические занятия, отчеты. А летом — экспедиции.
Так бы и шло, но помог случай. Какие-то конъюнктурные изменения произошли в политике, и чья-то сверх-актуальная книга тотчас вылетела из плана. Издательство дало знать по факультетам, чтобы подыскали готовую рукопись — заполнить брешь. У меня рукописи не было, но я сказал, что готов дать книгу в срок, а она должна была пойти в печать через полгода. В издательство я отнес «куклу» — толстую стопку случайно собранных листков с красиво отпечатанным названием книги на верхнем. В издательстве работали мои однокурсницы, они закрыли глаза. На кафедре мне на полгода уменьшили нагрузку, и за это время — дым из ушей — я сделал книгу. Она тоже была не совсем «то, что требовалось», но — то, что было востребовано. Шесть тысяч экземпляров разошлись враз.
После чего я снова включился в преподавательскую рутину. Но через три года я был арестован, а поскольку дело мое вело КГБ, то когда я еще через полтора года вышел на свободу, я обнаружил, что лишен степени и звания и меня никуда не берут на работу — даже учеником на завод. Безработным я был три года, до выхода на пенсию в 1987 г., а еще через три года стал периодами преподавать в зарубежных университетах приглашенным профессором, еще через четыре года восстановлен в родном университете.
За это десятилетие перерыва в преподавании я написал почти все свои книги — у меня их сейчас больше двух десятков. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Я поднял и разработал совершенно новые темы, даже забрался в смежные науки и овладел ими профессионально — мои труды в них не считаются дилетантскими. В зарубежных университетах существует институция саббатикалов. Саббатикал (иногда говорят и «саббатикум») — это оплачиваемый творческий долгосрочный отпуск. Обычно на полгода или год. Используется для посещения других научных центров, работы в библиотеках и написания научных трудов. Нечто вроде нашей докторантуры, но отличается регулярностью — через каждые 6-7 лет, где-то (особенно для перспективных ученых) интервал покороче — через 3-5 лет, но непременно регулярно.
Волею судеб я получил за все 20 лет предшествующей работы на кафедре один большой саббатикал — 10-летний. Он оказался неимоверно плодотворным. От западных саббатикалов он отличался только тем, что был неоплачиваемым. Приходилось подрабатывать — переводами, журналистикой. Но это не идет ни в какое сравнение с изматывающей работой преподавателя.
Когда я вернулся в университет, у меня не было ни степени, ни звания. Они были сняты с нарушением ряда законов. Ох, для восстановления их предстояла долгая изнурительная возня без гарантии успеха: прежние «силовики» оставались на своих местах. Но зато у меня было сделано и опубликовано несколько докторских диссертаций в нескольких науках. Я выбрал одну из них и защитил — единогласно. И ВАК, недавно лишавшая меня степени и звания, без промедления утвердила.
Что ж, я опередил многих коллег. Вряд ли кто-нибудь из них захочет пройти моим путем, но они бы сделали гораздо больше в науке, если бы получили свой саббатикал. Конечно, без помощи КГБ. Пусть не такой большой, но нормально рассредоточенный — и нормально оплачиваемый. Если мы хотим поднять нашу университетскую науку, да и уровень преподавания, то саббатикал — это первое, что необходимо ввести. И самое дешевое. Деньги, конечно, и на это нужны, но гораздо меньше, чем на современное оборудование, на библиотеки, на повышение зарплат, на приличное жилье для ученых.
Термин происходит от сокращенных выражений sabbatical leave, sabbatical year — «субботний отпуск», «субботний год». Точнее было бы сказать «субботоподобный». Или, если угодно, «воскресеньеподобный».
Ну, почему от библейского «шаббат» в западной науке произвели умный «саббатикал», а у нас — только шабаш и шабашку?