В прошлый раз мы описали бурные американские шестидесятые, когда отношения между белыми и черными американцами накалились настолько, что перспектива новой гражданской войны казалась вполне реальной. Правительство в этой ситуации не бездействовало: помимо усиленной карательной работы ФБР и полиции начали приниматься и воплощаться в жизнь законы, долженствующие ликвидировать расовую напряженность.
В 1950-х годах речь шла об аннулировании сегрегации, а с 1960-х (и в дальнейшие десятилетия, вплоть до сегодняшнего дня) — о «позитивном действии». Его концепция заключается в том, что меньшинствам, ранее угнетавшимся, общество обязано помогать. Таким образом, афроамериканское происхождение при приеме на работу, в учебное заведение в США является фактором, дающим преимущества. Эта неоднозначная идея вызвала ряд судебных процессов, начавшихся с 1970-х (последний такой процесс состоялся в 2003 г.). Американский верховный суд признавал законность позитивных действий.
Такая практика изменила американское общество. Если до позитивных действий помимо сферы физического труда афроамериканцы были представлены в основном в спорте и искусстве, то теперь они оказались и в силовых структурах, и в судебной системе, и среди высококвалифицированных врачей, и в командовании вооруженных сил, и на всех ступенях вертикали власти. В естественных и технических науках чернокожих не очень много, и объясняется это, с одной стороны, их не самой высокой престижностью, а с другой — отсутствием научных традиций в афроамериканских семьях.
Хотя в гуманитарных науках в США чернокожие очень даже присутствуют, но ситуацию идеальной назвать нельзя. Афроамериканцами почти монополизировано все, что связано с черной расой в Африке, Северной и Южной Америках (история, культура и т.д.). Возможно, белые зачастую даже боятся браться за эти темы, дабы не ставить под угрозу научную карьеру в случае каких-либо «неполиткорректных» результатов исследований. Афроамериканцы же нередко проводят «афроцентристскую» линию, что привело к тому, что концепции черного национализма, представляющие однобокий, а зачастую и напрямую мифологизированный взгляд на прошлое и настоящее, плотно вошли в американские гуманитарные науки как таковые.
К чему позитивные действия привели? Наверное, в первую очередь к расколу среди афроамериканцев. Выделилась большая группа чернокожих, удачно интегрировавшаяся в американское общество. И в этом заслуга программ позитивных действий. С другой стороны, афроамериканцы — одни из основных обитателей американских тюрем. Большая половина этой этнической группы продолжает находиться вблизи социального дна, в её среде продолжают культивироваться различные радикальные идеи и нелюбовь к белым. По сути, американское общество сейчас не имеет рецептов, как этих людей интегрировать.
Кроме того, ко многим чернокожим специалистам отношение в обществе предвзятое — ведь известно же, что получить образование и устроиться ему было легче, чем конкурентам с другим цветом кожи. А потом клиенту нужно решать, идти к белому хирургу или к черному.. Смешанных семейных пар в голливудских фильмах также гораздо больше, чем в жизни. Чернокожим белые продолжают бояться продавать дома. И логика тут такая: может быть, этот человек и хороший, но он же перевезет с собой орду необразованных, агрессивных родственников, которые сделают район криминогенным.
В контексте вопроса об ответственности белых американцев перед черными интересна история репарационного движения. Ещё в конце XIX века была сформулирована идея, что белые должны расплатиться с черными за рабство. С 1970-х она резко активизировалась. Выдвигались различные идеи: выплаты африканским странам, создание афроамериканского государства и субсидирование его США, выплаты непосредственно афроамериканцам. Логика в этом есть, но на практике она провалилась. Выплаты африканским странам? А ведь многих рабов в США продали непосредственно соплеменники. Выплаты афроамериканцам? А кто должен платить? Белые американцы? Со времен отмены рабства в США въехало столько белых иммигрантов, что «чистых» белых потомков американцев XIX века сейчас не так и много. И нужно ли платить мулатам? Правда, вокруг этой идеи сложилась историко-юридическая индустрия. Её труженики раскапывают информацию о прошлом успешных компаний и, если выясняется, что объект исследования каким-то боком был связан с рабовладением, на компанию подают в суд, который обычно кончается существенными пожертвованиями на социальные и культурные проекты в черных кварталах. Можно предположить, что если США будет развиваться стабильно, нивелирование афроамериканского вопроса — дело скольких-то десятилетий. Но если Америку ждут социальные потрясения, черный национализм опять станет элементом большой политики этой страны.
При всей разнице контекста есть и определенные параллели с нашей страной. В СССР в вузы существовал «национальный набор». С одной стороны, он привел к интеграции национальных меньшинств в научную среду, в культурную сферу, вообще к существенному повышению их социального уровня. Но с другой стороны, когда СССР распался, малограмотным соплеменникам студентов с национальных окраин ничто не помешало дискриминировать русских во многих бывших союзных республиках. То есть интеграция оказалась далеко не завершена. То же самое и сейчас. Сейчас тоже действует аналог «национального набора». И уже есть немало случаев межнациональных конфликтов в российских вузах.
Александр Литой