8 февраля — День российской науки. Праздник, увы, не очень громкий, многие у нас просто и не подозревают о его существовании, предпочитая отмечать, например, День советской науки, «приписанный» некогда к третьему воскресенью апреля, или даже гораздо более популярный День космонавтики 12 апреля, который часто ассоциируется не только с космонавтикой, но и со всей наукой скопом (об истории появления Российской академии наук, ко дню рождения которой после перестройки «приписали» День российской науки, читайте на с. 12).
Тяга к познанию — одна из базовых вечных ценностей, но, как и все остальные ценности, имеет исторические колебания — отливы и приливы. Сейчас отлив. Отлив выражается в потере интереса к науке со стороны «общества потребления». Общество потребления вообще не очень любит вечные ценности — они напрягают и мешают безмятежно наслаждаться материальными ценностями, добытыми талантом прежних поколений. Спрос рождает предложение, и идеология, предлагающая «деконструкцию» вечных ценностей, тут как тут. В последнее время у нас звучат знакомые пассажи о несостоятельности фундаментальной науки. Но здесь уже прослеживается не социальный заказ, а чувствительность некоторых аналитиков к начальственным настроениям. Настроения же эти таковы, что вроде бы про необходимость инноваций уже дошло, а про необходимость фундаментальной науки — еще нет. Вот и предлагается на ней сэкономить, тем более, что на дворе кризис (материал о том, как финансовый кризис отразился и отражается на научных исследованиях во всем мире, см. на с. 8).
Авторы новых концепций то ли по незнанию, то ли по умыслу идут на прямой подлог, утверждая, что фундаментальная наука не дала миру ничего принципиально нового начиная с 50-х годов прошлого века. Что же говорить тогда о людях, далеких от науки, — чиновниках и широких массах, которые уже давно лишены объективной информации. Они и забыли, как выглядит настоящая научно-популярная литература, довольствуясь той невнятной жвачкой, что предоставляют им иногда информагентства, и теми эффектными баснями и страшилками, что порождает наше государственное телевидение, успешно осваивающее многомиллионные бюджеты (см. с. 6).
Отлив — не катастрофа. Вероятная плата за него — недостаточное умственное и духовное развитие двухтрех поколений. Вышеупомянутые аналитики слегка запоздали: кризис заставил элиту развитых стран очнуться. Лидеры рынка уже успели прийти к выводу о том, что в стремительно меняющемся мире необходимо поддерживать фронт самых передовых научных исследований, которые питают и поддерживают так называемую «прикладную науку» и определяют будущее любой страны. Хороший пример подает даже «великий восточный сосед» -Китай, непрерывно увеличивающий инвестиции в фундаментальную науку (материал на эту тему будет опубликован в следующем номере). То же самое — по поводу образования. В Англии через пару десятилетий после тэтчеровской «упрощающей» реформы уже спохватились — некому работать даже в качестве квалифицированных рабочих, наперебой говорят о контрреформе, призванной вернуть в образование фундаментальную составляющую. Наши опять на полцикла позади (см. на с. 14-15 дискуссию по поводу исключения из школьного курса высшей математики).
Наша страна, как несложно понять, в очередной раз становится заложницей неверного механизма принятия решений, поскольку вместо опоры на экспертное сообщество чиновники предпочитают выслушивать мнение самых пронырливых и ушлых участников «распилов», ну а место объективных показателей занимает система личных знакомств и начальственных симпатий…
Отлив — не катастрофа, но может обернуться таковой в отдельно взятой стране, если люди, на которых держатся воспроизводство науки и передача знаний, дрогнут в момент отлива и сойдут со сцены. Это будет уже не два-три недоразвитых поколения, это может обернуться мраком на долгие времена. Основная тяжесть ложится на уже немолодых людей: в науке еще много тех, кто старше пятидесяти, но за ними глубокий возрастной провал. А может быть, еще большая тяжесть ляжет на немногочисленных ученых «провала» — тех, кому от 30 до 50 лет. Надо пожелать им всем сил и упорства, чтобы успели воспитать следующее поколение, которое возьмет их груз на свои плечи.