Прошло около восьми месяцев со времени публикации в ТрВ-Наука первой статьи под таким названием1. За это время произошло событие, вызвавшее резонанс и в средствах массовой информации, и среди населения региона, где это событие произошло. Только специалисты отмолчались.
Речь идет, конечно же, о радиационном инциденте в Северодвинске, повлекшем гибель и нанесение вреда здоровью от комбинированного радиационно-травматического поражения среди участников проводившихся испытаний некоего устройства… Не будем касаться вопроса о том, какая доля в этом поражении относится к травмам, а какая — к облучению. Это дело узких специалистов, да и информации о характере поражения слишком мало.
Сейчас на первый план вышли другие вопросы, имеющие не узкопрофессиональный, а широкий общественный интерес. А всё ли было готово и осуществлено для срочного оказания специализированной помощи пострадавшим?
Произошедший инцидент с вовлечением радиационного фактора в который уже раз подтвердил ранее высказанное пророчество: радиационные инциденты были, есть и будут, исключить полностью их появление нельзя, к ним только можно и нужно быть готовым, притом с рассчетом на худшую масштабность, а не на лучшую.
И тут мы возвращаемся к теме упомянутой выше статьи, там ведь речь шла именно об этом — о готовности к радиационной аварии и о науке радиобиологии, которая эту готовность обязана обеспечить. Конечно, в союзе с исполнительными структурами, только не такими «умелыми», как бывшая гражданская оборона. И о том, что эта наука в отечестве почему-то увядает, и мало кого это волнует. Радиобиология раскассирована по разным ведомствам (Минздрав, МЧС, РАН, Минсельхоз, ФМБА, Росатом), и каждое, видимо, считает ответственным за состояние этой науки кого угодно, кроме себя. Если дело и дальше пойдет как сейчас, то ТрВ-Наука наряду с рубрикой «Бытие науки» смело может вводить «Небытие науки», и первой в этом списке может оказаться радиобиология. Наука сейчас не в большом почете. Процветают профаны.
Совет РАН по радиобиологии решил проверить, не изменилось ли что-то с момента первого анкетирования радиобиологов в оснащении ведущих радиобиологических центров самым необходимым для работы — облучательскими гамма-установками. Выяснилось, что нет, не изменилось. По-прежнему их или нет, или они стоят, не заряженные источниками излучения (нет финансирования ни на закупку источников, ни на зарядку, ни на выполнение недешевых требований надзорных органов). В одном лишь центре (ФМБЦ им. А. И. Бурназяна) сказали, что «сверху» обещано выделение до конца года необходимого финансирования (посмотрим, ведь «обещать — не значит жениться»).
И всё же на этом безрадостном фоне одна коллизия просто шокирует своей запредельной безответственностью. Примерно год назад прекращен выпуск отечественного сертифицированного препарата экстренной терапии лучевых поражений — препарата беталейкин (Betaleucine). В Институт особо чистых биопрепаратов (ОЧБ) в Санкт-Петербурге, производивший этот препарат и снабжавший им аптечную сеть, где его можно было купить, пришла надзорная инстанция и предъявила требования неукоснительного выполнения на модернизацию цеха по производству беталейкина на сумму порядка 100–150 млн руб. Ни одна руководящая инстанция на это не отреагировала. Ни одна не предложила финансовую поддержку. И вот инцидент в Северодвинске. А беталейкина, единственного существующего препарата для экстренной (!) помощи (в пределах 2–3 часов — таково требование наиболее оптимальной борьбы с неожидаемым радиационным поражением) нет не только в Северодвинске, но и на аптечных складах всей России. Умом российского чиновника не понять, но и верить в него нет никакой возможности.
Тот же Институт ОЧБ предложил отечественный вариант американского препарата флагеллин (то есть дженерик, не оригинальный препарат, но таких в современной фармацевтике преобладающее количество) с противолучевым лечебным действием. Интересно отметить, что Росатом еще в бытность там С. В. Кириенко проявил повышенный интерес к предложению Российской биотехнологической компании ООО «БиоЛаб 612» (в составе Сколково) технологии на производство американского флагеллина по лицензионному соглашению. Однако после того, как сделка не состоялась (вмешались специалисты, знавшие об отечественной разработке), Росатом уже никакого интереса к отечественному флагеллину не проявлял, и наша разработка без финансовой поддержки идет ни шатко, ни валко.
Так есть ли у нас руководящий центр, ответственный за состояние радиационной безопасности при чрезвычайных ситуациях? Указ президента об обеспечении радиационной безопасности (№ 585 от 13 октября 2018 года) есть, а центра нет, и с противолучевыми препаратами — проблема.
Между прочим, «Шагреневая кожа — 1» была послана в инстанции, вроде бы имеющие непосредственное отношение к поддержанию радиационной безопасности — Росатом, ФМБА России. Реакции не последовало. Остается только молиться. Господи Иисусе, спаси российскую радиобиологию, мировая-то жива.
Л. М. Рождественский,
докт. биол. наук, член Бюро Совета РАН по проблемам радиобиологии
1 Рождественский Л. М. Шагреневая кожа отечественной радиобиологии // ТрВ-Наука № 271 от 29 января 2019 года, с. 13.