Новые факты в деле Литвиненко. Что показали измерения радиоактивности

ТрВ-Наука продолжает публикацию серии статей докт. хим. наук, зав. Лабораторией радиоизотопного комплекса Института ядерных исследований РАН Бориса Жуйкова, посвященных полонию.

История отравления бывшего сотрудника ФСБ Александра Литвиненко продолжает обрастать подробностями благодаря проходящим сейчас в Лондоне общественным слушаниям ^[1]. Британские эксперты, в частности, получили данные от российской стороны и сумели их обработать. Читается всё это как научно-популярный детектив. Разумеется, никакого решения суд пока еще не принял, и в нашу задачу также не входит определение виновности конкретных лиц, однако читателям наверняка покажется интересным чисто технический анализ всей этой ситуации.

Расследование в Лондоне во многом строится на распределении полония по различным объектам. Громадная работа была проведена: были сделаны тысячи измерений во много десятков мест. Определение радиоактивности проводились разными агентствами и фирмами, с некоторыми из них я имел дело по своей работе. С особенной тщательностью и высокой чувствительностью проведены измерения немецкими специалистами в Гамбурге, который посещал Дмитрий Ковтун. Все эти измерения представляются надежными.

В отдельных случаях в первоначальных оценках были выявлены ошибки. Так, вначале появилась информация, что адвокат Марио Скара-мелла (Mario Scaramella), с которым Александр Литвиненко встречался в день отравления 1 ноября 2006 года, тоже получил большую дозу полония. Дальнейшие исследования показали, что на самом деле загрязнения Скарамеллы если и были, то минимальны ^[1] (Day 15, стр. 145–146, LUG000062).

Обработка и оценка данных по полонию-210 была проведена коллективом ученых под руководством профессора Джона Харрисона (John Harrison) — известного и уважаемого британского специалиста в этой области. Хотя интерпретация некоторых результатов измерений в отдельных случаях не бесспорна, общая картина представляется достаточно ясной.

Должен подчеркнуть, что необходимо учитывать количественную сторону вопроса: важен не только сам факт обнаружения полония-210, но и то, сколько его было обнаружено. Еще важный момент. Особенность химического поведения полония состоит в том, что его практически невозможно удалить полностью, особенно с поверхности органических материалов. Небольшая доля полония постоянно выходит и пачкает всё, что оказывается в контакте с загрязненным предметом. О свойствах полония, которые существенны при данном разбирательстве, и почему было использовано именно это вещество, см. в ^{[2, 3]}.

Все следы от загрязнения полонием британскими исследователями разделены на «первичные» и «вторичные». «Первичные» — условно более 10 тыс. cps (т.е. импульсов в секунду на счетчике альфа-активности) — это следы, образовавшиеся, как полагают, от непосредственного контакта с исходным препаратом полония, использовавшимся для отравления. «Вторичные» следы (как правило, значительно менее 10 тыс. cps) — это следы, перенесенные людьми и предметами, контактировавшими с «первичными» следами. На слушаниях также говорили о «третичном» загрязнении. Из показаний счетчика можно оценить активность полония, измеряемую в беккерелях, Бк (число распадов ядер радиоактивного изотопа в секунду, в данном случае — с испусканием альфа-частицы с энергией 5,3 МэВ).

Очень важно понимать, что «вторичные» и тем более «третичные» следы могут обнаруживаться, а могут и не обнаруживаться, так как уровень их активности сравнительно небольшой, а загрязнения носят случайный характер.

Кто же работал с полонием?

Распространенная версия, выдвигаемая обвиняемым по этому делу Андреем Луговым, а также некоторыми российскими экспертами и российскими СМИ, такова: Александр Лит-виненко сам работал с полонием и пострадал в результате собственной неосторожности. По этой гипотезе, Андрей Луговой и его коллега Дмитрий Ковтун получили загрязнения в результате контакта с Литвиненко. В частности, эта версия активно продвигалась Максимом Шингаркиным, с которым у нас состоялась публичная дискуссия на НТВ вскоре после смерти Литвиненко ^[4]. (Ныне Шингаркин, представлявшийся ранее экспертом Министерства обороны, — депутат Госдумы, соратник Лугового по фракции ЛДПР. — Ред.).

Последняя опубликованная информация, по всей видимости, перечеркивает эту версию. Характер поражения Литвиненко полонием исследовался в University College Hospital (Лондон). На основе проведенных измерений доза полония-210, введенная внутрь Литвиненко, оценивается в 4,4 млрд Бк. Эксперты сделали вывод, что полоний-210 был введен перорально (т.е. через рот) и, как показали анализы, распределился по различным органам в соответствии с компьютерными расчетами по разработанной модели.

Основные органы, пораженные полонием, — желудочно-кишечный тракт, печень, почки, костный мозг ^[1] (INQ014961, стр.16, табл. 4), при этом наиболее критичным, как считается, было воздействие на костный мозг. Предел для доли полония, поступившего через легкие, установлен как <5% от общей активности. По заключению экспертов, в результате поражения многих органов у Литвиненко не было никаких шансов выжить и в том случае, если бы лечение началось немедленно. Даже 3% от принятой активности привело бы к его гибели ^[1] (INQ007640).

Луговой и Ковтун исследовались в Москве в 6-й клинике (ныне входит в состав Федерального медицинского биофизического центра им. А.И. Бурназяна). Данные по этим исследованиям (анализам крови, мочи и кала) были предоставлены британскому следствию российским Федеральным медико-биологическим агентством (ФМБА) и обработаны английскими специалистами.

В организме Лугового и Ковтуна обнаружили полоний на уровне сотен тысяч и миллионов беккерелей, что больше фонового значения на три (Луговой) и четыре (Ковтун) порядка. Но это намного меньше, чем у Литвиненко: у Ковтуна — в 1000 раз меньше, а у Лугового — примерно в 10 000 раз. В организм Андрея Лугового и Дмитрия Ковтуна полоний мог попасть и через легкие, и другим путем. Такие количества превышают допустимый уровень, но реально жизни не угрожают. Кроме того, в 6-й клинике в них вводили препарат унитиол, разработанный в СССР, который ускоряет вывод различных неорганических ядов из организма (анализы на полоний проводили до введения унитиола). В результате у Ковтуна были замечены лишь минимальные отклонения, а Лугового клинических проявлений вообще не было обнаружено.

Литвиненко, по его свидетельству, сделанному за несколько дней до смерти, 1 ноября 2006 года выпил около 50 мл отравленного чая. Количество жидкости той же концентрации, которое попало внутрь Ковтуна и Лугового, соответствует 0,05 и 0,005 мл, это буквально капли, которые могли попасть при внешнем контакте с ядом или через аэрозоли.

В то же время следы полония, обнаруженные на предметах, с которыми, по данным следствия, контактировали Луговой и Ковтун, — гораздо большей активности, чем были оставлены Литвиненко, и доходили до десятков тысяч импульсов в секунду в номерах гостиниц, где они жили, и даже свыше миллиона беккерелей в офисе адвоката Тимоти Рейли (Timothy Reilly), который они посетили втроем 16 октября 2006 года. При этом у Литвиненко максимальный счет — 7800 cps (на рукаве синей куртки), да и то внешнее загрязнение он стал оставлять только после чаепития с Луговым и Ковтуном 1 ноября в Pine Bar отеля Millenium.

Соотношение внешнего и внутреннего содержания полония у трех фигурантов дела указывает, что загрязнение у Ковтуна и Лугового было преимущественно извне, а Литви-ненко принял полоний вовнутрь. Из этого можно сделать вывод, что оперировали с полонием Луговой и Ковтун, а Литвиненко был отравлен. И нет оснований полагать, что Луговой и Ковтун получили загрязнения полонием от Литвиненко. Для этого им пришлось бы поглотить не менее 100 г биологических субстанций Литвиненко (внутрь Лугового и Ковтуна должно было попасть по меньшей мере 1/1000 часть от активности, которая была внутри Литвиненко).

Имеются и другие свидетельства, позволяющие сделать вывод, что оперировали с полонием Луговой и Ковтун. Например, видеокамеры наблюдения отеля Millenium зафиксировали, как Луговой и Ковтун за несколько минут до прихода Литвиненко (сначала один, потом другой) посещали мужской туалет, в одной из кабинок которого (кабинка № 2) было обнаружено большое количество полония, так же как и на сушке для рук. Посещение туалета отеля Александром Литвиненко видеокамерами не было зафиксировано. И вообще, было обнаружено около 20 мест, где Луговой и Ковтун оставляли следы полония еще до того, как заметные следы стал оставлять Литвиненко.

Офис Бориса Березовского на Down Street, который посещался фигурантами дела, был очень тщательно обследован ^[1] (INQ017934-INQ018198, стр. 142–145)], но там были обнаружены только сравнительно небольшие загрязнения (в пределах десятков единиц) — явно вторичного или третичного характера. Таким образом, версия о причастности Березовского к отравлению никаких фактических подтверждений не нашла.

Никаких значительных загрязнений в местах, не связанных с пребыванием Лугового и Ковтуна, обнаружено не было. Так что гипотеза о том, что кто-то еще мог оперировать с полонием, также не нашла подтверждения.

Сколько было попыток отравления?

По материалам следствия, 16 октября 2006 года Литвиненко сначала встречался с Луговым и Ковтуном в офисе Тимоти Рейли, где у них проходило совещание (уровень загрязнения там сотни тысяч беккерелей), затем в тот же день в суши-баре Itsu на Пикадилли (несколько сотен cps). 1 ноября они встретились в Pine Bar гостиницы Millenium (на сиденьях — многие тысячи cps, а в чайнике — сотни тысяч). Кроме того, имеются весомые основания полагать (^[1] — Day 12, стр. 68–70, 78–86), что 26–27 октября 2006 года состоялась еще одна или две встречи Лугового и Литвиненко в баре Palm Court отеля Sheraton Park Lane. В этом баре впоследствии был обнаружен высокий уровень «вторичных» загрязнений — до 900 cps, а в номере того же отеля, где в эти дни останавливался Луговой, — гораздо больше (и об этом ниже).

По радиографии полония в волосах Александра Литвиненко (принадлежность волос подтверждена генным анализом в сравнении с образцами, взятыми у его сына) установлено, что основное количество полония было введено в него в районе 1 ноября 2006 года, а также — гораздо меньшее — раньше, в районе 18–23 октября (профессор Харрисон подчеркивает, что эти даты приблизительные, так как скорость роста волос не может быть точно определена). По этим данным, в Литвиненко в первый раз было введено примерно в 100 раз меньше полония, чем во второй, но, скорее всего, это тоже имело бы со временем фатальный исход из-за поражения почек ^[1] (INQ016745, пункт 29, стр. 10). При этом, после 16 октября, Литвиненко не оставлял внешних загрязнений ^[1] (INQ017934-INQ018198, стр. 50, 82, 88–90) — выход радиоактивности вовне, например с его потом, по-видимому, был слишком мал, чтобы его потом могли зафиксировать счетчики.

Хотя при первой предполагаемой попытке отравления внутрь Литвиненко попало сравнительно мало полония, и внешних загрязнений он не оставлял, внешние загрязнения, которые следствие приписывает Луговому и Ковтуну, были даже бо́льшими, чем после 1 ноября. И эти загрязнения, в соответствии с материалами дела, повсюду сопровождали двух фигурантов дела при их дальнейших передвижениях после 16 октября 2006 года — в местах развлечений, в самолетах. Следы полония найдены и на пути Дмитрия Ковтуна из Москвы в Лондон — в Гамбурге, в квартире его бывшей жены (даже в детской комнате, на игрушках), в квартире его бывшей тещи. Тут важно учитывать, что полоний очень трудно, практически невозможно до конца отмыть.

Представляло ли применение полония общественную опасность?

По ранее опубликованному заключению считалось, что вторичное загрязнение полонием было вполне детектируемым, но не представляющим существенной опасности для здоровья окружающих, что никто, кроме Литвиненко, существенно не пострадал ^[5]. Однако последние данные заставляют усомниться в этом выводе.

На поверхности одного из примерно 100 чайников в Pine Bar отеля Millenium обнаружена активность порядка 100 000 Бк/см² (значит, всего на поверхности чайника оказались миллионы Бк). И это после того, как его мыли и им пользовались! Измерения проводились 13–14 декабря 2006 года, а за полтора месяца, прошедшие с момента предполагаемого загрязнения, пить чай из этого чайника могли многие. Полоний плохо смывается и со стекла, и его адсорбция на поверхности обратима. Так что посетителям Pine Bar могла достаться приличная доза полония (но вряд ли смертельная).

Другим сенсационным фактом является обнаружение двух сильно загрязненных полонием полотенец в отеле Sheraton Park Lane, где в номере 848 останавливался Луговой 25–28 октября 2006 года. На разных предметах в этом номере обнаружена очень высокая активность полония-210 «первичного» характера (до 1 млн Бк/см²). Ни Ковтун, ни Литвиненко, по данным следствия, этот номер не посещали.

Экспертами было проанализировано 1205 чистых и 903 грязных полотенец в прачечной. 25 из них (16 грязных и 9 чистых) оказались загрязнены активностью вторич-ного характера больше 20 cps. На одном грязном банном полотенце было обнаружено 130 тыс. Бк / см², а на одном полотенце для рук — аж 17 млн беккерелей на квадратный сантиметр ^[1] (Day 12, p.105–114; INQ017935, стр. 137).

Соответственно, это значит, что на всей поверхности полотенца — как минимум на порядок больше — летальная доза. И это, возможно, после стирки. Вполне вероятно, что в него завертывали неиспользованную капсулу, чтобы ее выбросить, или вытирали остатки пролитого раствора с полонием. Когда эксперты пытались измерить активность полония в этом полотенце, то обычные гражданские счетчики зашкаливали, и пришлось использовать военный прибор британского агентства AWE (Atomic Weapon Establishment), разработанный для применения в условиях ядерной войны (у нас на вооружении также стоят подобные приборы).

На слушаниях по делу Литвиненко при допросе свидетеля юрисконсульт никак не мог понять, как такое огромное количество полония могло остаться на полотенцах спустя три месяца. Эксперт предположил — эти грязные полотенца свалились по желобу с 8-го этажа, где жил Луговой (подчеркивалось, что именно в желобе это-го этажа было найдено загрязнение, в желобах на других этажах его нет), вниз контейнера — сборщика грязного белья — и там так и пролежали на дне, не подвергаясь стирке столь долгое время.

Но, по-видимому, данный свидетель сам непосредственно с полонием не работал, а любой радиохимик, имевший дело с этим элементом, знает, что в силу химических свойств полония его практически невозможно полностью отстирать. Трудно сказать, 30 или 10% полония останется после стирки обычными методами, но точно большое количество. В трех стиральных машинах обнаружено значительное загрязнение полонием. Но тогда это значит, что этими полотенцами мог-ли утираться другие люди… Маловероятно, что следствию удалось найти и обследовать всех посетителей отеля Sheraton Park Lane, которые побывали здесь в течение трех месяцев.

Можно предположить, что злоумышленникам было необходимо избавиться от запасной капсулы с полонием, которая могла существовать. Ведь это не только улика против них самих — имея такую капсулу, есть шанс установить происхождение полония (по избытку стабильного свинца-206 и примесям полония-209 или висмута-209). Но следовало бы отнести это полотенце куда-нибудь подальше и выкинуть в мусорный контейнер, а не бросать в общую стирку.

Мы не можем, конечно, делать выводы о виновности Лугового и Ковтуна, да и определение вины — это задача не ученых, а суда. Но обнародованные на процессе данные и факты заслуживают самого пристального внимания.

1. Материалы по общественным слушаниям по делу Литвиненко: litvinenkoinquiry.org/hearings

2. Интервью Б. Жуйкова «Полоний-210 — очень удобное вещество для скрытого отравления». http://polit.ru/article/2015/02/03/litvinenko_inquiry

3. Жуйков Б. Зачем был нужен полоний? // ТрВ-Наука. № 3 (172) от 10 февраля 2015 года; Ясир Арафат и полоний // ТрВ-Наука. № 5 (174) от 11 марта 2015 года.

4. Дискуссия на НТВ 5 декабря 2006 года по делу Литвиненко. youtube.com/watch?v=zNsBRnwCzZU

5. Further update on public health issues related to polonium-210 March 21, 2007. Public Health England.
www.pharmaceutical-technology.com/contractors/contract/hpa/press6.html