Пространство памяти

Утро в Сандармохе встретило нас абсолютной тишиной. Было непривычно оказаться в этом мемориальном месте одним. «Много ли людей вы привезли сюда за сезон?» — «Нет, вы первые», — ответил на мой вопрос медвежьегорский таксист. Однако за те несколько часов, что провели в Сандармохе, помогая устанавливать новые таблички памяти жертв репрессий, мы видели много семей и небольших групп, людей разных возрастов, тихо бродящих по лесу или рассказывающих друг другу о событиях конца 1930-х годов. «Вы откуда?» — «Из Москвы». — «У вас здесь родные похоронены?» — «Нет, приехал показать сыну это место. Я уже здесь был раньше много лет назад».

Меня и сына попросили озвучить имена двух жертв репрессий и прикрепить таблички на столбик. Мне досталось имя российского химика, инженера-технолога Леонида Философича Фокина (1881–1937). Сыну — имя выходца из крестьян, мастера технологического контроля ленинградского Пролетарского паровозоремонтного завода Владимира Ивановича Петерсона (1878–1937).

«Леонид Фокин не был знаменитым химиком, но крепким специалистом-технологом. Как пишет выдающийся российский химик Владимир Ипатьев [1], именно Фокин предупредил Ипатьева о возможном аресте, после чего тот отправился за границу и уже не вернулся, — отмечает историк химии Игорь Дмитриев. — В лице Фокина Ипатьев имел хорошего друга и толкового помощника, да еще и со знанием английского языка, которого Владимир Николаевич тогда не знал».

Фокин был расстрелян 28 сентября 1937 года вместе с другими 15 участниками придуманного энкэвэдэшниками дела. Его табличка установлена рядом с памятным знаком режиссера и актера Никиты Аполлонского, которого назначили руководителем «контрреволюционной фашистской организации» 3-го лагпункта 2-го Онежского участка Беломорско-Балтийского канала. После смерти Сталина вдова Фокина Любовь Дмитриева обратилась в Президиум Верховного совета СССР к Григорию Маленкову с просьбой реабилитировать мужа и дать возможность издать последнюю его книгу, написанную в лагере, но ответа не получила. Фокин был частично реабилитирован 19 ноября 1955 года, а полностью — лишь 12 июня 1989-го. В его деле хранится чудом уцелевший диплом об окончании химического отделения Санкт-Петербургского технологического института, с отличием.

Петерсон же оказался в заключении как фигурант сфабрикованного дела рабочих Пролетарского завода. Их обвинили в том, что они входили в состав троцкистско-зиновьевской группы, организованной на заводе в 1933 году активным троцкистом Андреевым. Так канули в небытие не только Петерсон, но и бригадир слесарей Андрей Суслов, слесари Константин Трипецкий и Арсений Маликов, старший нормировщик Александр Тройчанский. Все они были расстреляны ночью 4 ноября 1937 года, а еще двое их коллег — слесарь Алексей Иванов и токарь Николай Лосовский — были расстреляны на Соловках в составе узников 3-го соловецкого этапа 17 февраля 1938 года.

Самым сложным для сына было выговорить непонятные ему слова «троцкистско-зиновьевское террористическое подполье». Чтобы было проще, рассказала ему коротко про Льва Троцкого (он умер 21 августа 1940 года от удара ледорубом) и Григория Зиновьева (расстрелянного в Москве ночью 26 августа 1936 года в здании Военной коллегии Верховного суда на Никольской улице).

Табличка памяти Леонида Фокина была установлена в рамках проекта «Сандармох. Возвращение имен» при поддержке заявителя памятного знака Алексея Мироноса из Нижнего Новгорода. А памятный знак Владимиру Петерсону был создан благодаря поддержке семей Бондаренко и Семеновых из Воскресенска Московской области.

«У меня есть мечта поскорее закончить этот проект. Закончить, когда мы восстановим все имена», — говорит один из кураторов проекта Максим Лялин. Сколько табличек уже установлено? «Я их специально не считаю, за каждой стоят люди. Не стоит задавать вопрос, сколько будет табличек, ведь каждый день появляются новые волонтеры, которые хотят помочь в установке или заказе табличек, предложить какую-то другую помощь. Поэтому добро пожаловать в проект! Он открыт, и тут каждый найдет для себя дело. Потому что это такое место…» — говорит Максим, вздыхая и оглядываясь на пространство Сандармоха.

Он сетует, что после каждого приезда сюда его охватывает чувство, что опять не всё успел сделать, что хотел. И добавляет: «За 83 года ведь ничего не поменялось. Потому что, как однажды сказал Юрий Алексеевич Дмитриев, „а кого тут только нет“. Чем больше узнаешь о расстрелянных здесь людях, чем больше составляешь биографий, тем больше понимаешь, что по большому счету и мы с вами, и наше общество, и действия власти ничем не отличаются от общества 1930-х. Может быть, сейчас власть не такая кровожадная, но смыслы, слова, цвета, тона и полутона, тренды и тенденции налицо и очевидны. Это, конечно, удивительно… Неужели история пошла на еще один свой виток, на еще один круг?! Правда, сейчас всё заканчивается тюремными сроками, а 80 лет назад тюремный срок считался оправдательным приговором, а наказанием — смертная казнь». (Действительно, несколько дней мы ловили теряющиеся сигналы сотовой связи, чтобы узнать, что происходит с Алексеем Навальным.)

Накануне, в пятницу 21 августа, несколько десятков табличек было установлено ребятами из Московской киношколы, участниками традиционной экспедиции на Соловки. На некоторых табличках были имена финских боксеров, попавших под каток репрессий как «финские шпионы» по статье 58.6 УК. Талантливые спортсмены были расстреляны тут же, в Сандармохе.

Коллега Максима Лялина по проекту, айтишник из Санкт-Петербурга Виталий Новицкий говорит, что для него в проекте самое важное — зафиксировать все имена. «Позавчера в Сандармох приехали трое командировочных, они были в поселке Повенец по делам. До этого они посмотрели фильм Алексея Пивоварова о Юрии Дмитриеве, и эта история их сильно зацепила. Важно, чтобы как можно больше людей помнили и знали об этом месте и чтобы история не повторилась. Есть ощущение, что мы возвращаемся на второй круг. Пример Беларуси ярок и показателен — вот что получается, когда силовики получают безграничную и неконтролируемую власть. А мы идем тем же путем. Но мне кажется, что если еще несколько сотен или десятков тысяч людей переосмыслят историю Сандармоха, приедут сюда, задумаются, то есть шанс, что повторения не будет».

Наталия Демина
Фото автора

1. Фенелонов В. Кем был «невозвращенец» Ипатьев // ТрВ-Наука. № 248 от 27.02.2018.