— Прежде всего, хотелось бы поговорить о вашей петиции на Change.org [1]. В ней вы обращаетесь к ряду российских СМИ с просьбой не публиковать ложь о найденном в Украине биологическом оружии. Не могли бы вы объяснить простому россиянину, почему вы считаете это ложью?
— Прежде всего, отмечу, что я не являюсь автором этой петиции. Ее написали другие люди, имена которых я называть сейчас не буду по понятным причинам. Но петицию я одобряю: на мой взгляд, она написана удачно, и меня попросили ее инициировать.
Почему информация о биологическом оружии в Украине является заведомой ложью, бредом? Этот вопрос затрагивает два момента.
Первый: мы видим, как совершенно невинные факты об эпидемиологических и микробиологических лабораториях передергиваются. Есть ли малейшая доля сомнений в том, что какие-то из предъявленных госСМИ России документов есть полная фальшивка и фабрикация? Но представим себе, что эти документы реальны. В них описываются совершенно обычные практики микробиологических и эпидемиологических лабораторий, которые есть в любой стране, в частности и в Украине. Они совершенно необходимы, ведь многие бактериальные заболевания — зooнозы, которые постоянно находятся (персистируют) в популяциях животных, в особенности грызунов.
За этими болезнями нужно следить, чтобы они не представляли опасности для человека. Для этого и существуют эпидемиологические и микробиологические лаборатории, которые поддерживают большое количество разных бактериальных культур. Большинство из этих культур, что перечислены в документах, — безобидны и безопасны; некоторые вообще получены из российской коллекции микроорганизмов. Какие-то из них действительно являются возбудителями заболеваний (но не чумы и туляремии, про которые сообщали СМИ), но с такими бактериями тоже надо работать, соблюдая при этом все меры предосторожности. Ни о каких незаконных разработках биологического оружия это не говорит даже близко. Итак, ложь, которую мы услышали, с реальностью связана, но всё равно является ложью, передергиванием.
Второй момент: помимо этого, мы слышим явный бред, причем зашкаливающий: когда нам начинают говорить о вирусах, об их распространении с перелетными птицами и какими-то рептилиями. Раньше над этим можно было бы посмеяться, но сейчас не до смеха. Того, что россияне услышали по своим ТВ, не может быть никогда, потому что это совершенно невозможно.
Также мы услышали и разговоры о работе украинских биологов с летучими мышами в лабораториях. Хотелось бы посмотреть на тех «экспертов», которые это утверждают: до этого подобные исследования организовать никому не удавалось, это слишком сложно и дорого, а во время пандемии коронавируса было бы интересно посмотреть на успехи в этой области.
Отмечу еще и то, что здесь сливаются два грязных потока конспирологии. Один из них возник еще в начале пандемии. Звучало много нелепых конспирологических идей о том, что кто-то сознательно создал вирус SARS-CoV-2. При этом обвинять в создании ковида-19 можно кого угодно. Обвинять Китай было бы «естественно», но на деле российские конспирологи обвиняют того, кто для них козел отпущения в данный момент.
Стоит сказать и о том, что, насколько мне известно, на Украине не велось серьезных, настоящих исследований коронавируса — это не та страна, где вирусология находится на высоком уровне, а о других разработках и говорить нечего. Так что заявления российских СМИ о биооружии на Украине я бы назвал не просто бредом, а заведомой ложью. Тем, кто вещает эту ложь, прекрасно известно, что они лгут, и они играют на неосведомленности публики.
— Как вы прокомментируете миф о том, что можно создать какое-то биологическое оружие против определенной нации, в частности против славян?
— Это даже не миф, а нечто вызывающее у меня ощущение антинаучной антиутопии, какой-то антинаучной фантастики. Такое биологическое оружие невозможно хотя бы уже потому, что в генетическом смысле нет никаких наций. Нет никаких фиксированных аллелей, которые бы отличали так называемые нации. Их попросту нет; они не успели зафиксироваться за время этнической дивергенции. Да, есть различия в частоте разных аллелей, но четкого разделения не существует. Такого разделения нет даже между расами, не говоря уж о нациях. Просто смешно говорить о биoоружии против славян, которые генетически вообще никакого единства собой не представляют. (И даже если бы представляли, пропаганде надо было бы определиться: либо украинцы и русские — «братские народы», либо «этническое оружие», которое действует на одних и не действует на других — что-нибудь одно.)
Есть и другой аспект. Представим себе на секунду то, чего нет, — представим, что существуют четкие генетические признаки, разделяющие популяции людей. Даже если бы это было так, то создать какое-то оружие или препараты, которые вредили бы только носителям определенного признака, — работа за пределами возможностей современной науки и биотехнологий. Нанести вред определенной субпопуляции, например больным сахарным диабетом 1-го типа, конечно, можно: если в результате безответственных действий прекратится поступление инсулина, то это убьет много народу. Но создать биологическое оружие против определенной нации или этнocа совершенно нереально.
Слухи и бредни о генетическом оружии запустились в обращение несколько лет назад [2], и их последствиями были какие-то чудовищные решения, вроде засекречивания геномов россиян. Я не верю, что те, кто запустил такие слухи, такие невежды и идиоты. Подозреваю, что это было грязной националистической игрой на инстинктах не знающей биологии публики.
— Тем более что такое оружие предполагает отделение славян, которые поддерживают Зеленского, от тех славян, которым нравится Путин. Интересно посмотреть на такого гениального ученого, который даже по мыслям может отделить одного человека от другого…
— Да, мне тоже было бы чрезвычайно интересно познакомиться с такими учеными, которые смогут выявить объективные различия между подобными субпопуляциями.
— Что вообще стоит говорить людям, которые боятся биолабораторий? Появилось сообщение из Армении: некая группа офицеров стала говорить, что биолаборатории в их стране опасны…
— Тут такая вещь. Биолаборатории в каком-то смысле действительно могут стать опасными. Например, те же совершенно невинные и необходимые эпидемиологические лаборатории могут работать с бактериями сибирской язвы — с соблюдением всех предосторожностей — для мониторинга эпидемиологической ситуации. Теперь представьте себе, что по этим лабораториям стреляют ракетами. В этом случае может произойти утечка. Она не вызовет пандемию, но опасность для какого-то количества людей будет.
Аварию может вызвать не только бомбежка, но и безответственное ведение работы, связанное с определенными условиями. Но этого позволяют избежать хорошо проработанные протоколы безопасности. Самые серьезные их них, конечно, сильно затрудняют работу, но тем не менее лаборатории во всем мире функционируют безопасно благодаря этим протоколам. И такие биолаборатории необходимы для осуществления важной и совершенно легальной исследовательской работы.
Публике это нужно объяснять, также подробно останавливаясь на том, что ученые не волшебники, а наука не магия; они не могут делать всё что угодно по прихоти свихнувшихся политиков. Есть ряд вещей, которые не могут существовать в принципе, вроде этнического оружия. Есть вещи, возможные гипотетически, но которые современная наука воплотить не в силах.
Работа по такому просветительству, как мне кажется, должна вестись на двух уровнях. С одной стороны, людям, конечно, следует объяснять, как функционируют биологические лаборатории. С другой стороны, современная наука не так-то проста, и объяснять, как она работает в точности, непросто; должен быть некоторый уровень доверия к реальным ученым. Когда в качестве эксперта выступает черт знает кто, льющий публике в уши чудовищную нелепую ложь, то о каком уровне доверия может идти речь, когда всё это разоблачат?
— Переходя от нашей темы к более широкой… После вашего открытого письма с последующим выходом из РАН прошло некоторое время. Каким вам сейчас видится будущее российской науки, перспективы международного сотрудничества?
— Сразу хочется сказать, что на мое письмо пришел весьма лаконичный ответ из президиума РАН: моя точка зрения была отмечена. По существу заданного вопроса: ситуация очень нестабильная, но выводы делать можно. Они серьезны и печальны. Как бы и когда бы ни закончилась нынешняя авантюра — надеюсь, скоро, и не с гигантскими, а просто с большими потерями, — вред уже нанесен. Российская наука в значительной степени будет изолирована от мировой в течение скольких-то лет, я надеюсь, недолгих. Об отъезде многих людей я уже не говорю, это другой вопрос. Те ученые, которые решили остаться, будут испытывать существенные трудности.
Теперь о том, как нужно относиться к сложившейся ситуации. У меня сейчас выходит статья, где это подробно разбирается, она будет в открытом доступе. Я считаю, что нам как мировому научному сообществу следует оптимизировать свое отношение к происходящему. Ведь ученые в России (кроме тех, кто открыто поддерживает военные авантюры) — наши коллеги, наши друзья. Многие их них — исключительно мужественные люди, которые протестуют против военных действий. Но и те, кто не выражает протест открыто, нуждаются в нашей поддержке через личные контакты.
Поэтому я совершенно не одобряю тотальные бойкоты, например недопущениe в научные журналы статей авторов из России. Звучащие идеи о бойкоте всего российского в каком-то смысле понятны, но неправильны.
При этом не нужно забывать о том, что мы не можем поддерживать государственные организации, представляющие режим, который ведет себя таким образом на международной арене. Эти направления поддержки нужно отличать максимально, насколько возможно. Совершенства тут нет: приготовить яичницу, не разбив яиц, не получится. Невозможно помогать отдельным лабораториям, совсем не помогая институтам, к которым они привязаны; и невозможно отказываться от кооперации с этими институтами, не нанося вреда коллегам. Однако мне кажется, что нужно максимизировать противостояние режиму и одновременно максимизировать помощь коллегам настолько, насколько это возможно.
— Спасибо!
Беседовала Наталия Демина
На моем домашнем компьютере ТрВН почему-то перестал блокироваться, — это радует, — как радует и энергичный призыв Бориса Штерна деятельно жить, — в соответствии с принципом МГД.
О заметке.
Похоже, Евгений Кунин избыточно эмоционален: миф о биологическом оружии сейчас самая популярная СМИ-страшилка, — хотя и не новый в качестве оправдания военных спецопераций в нынешнем тысячелетии, — достаточно вспомнить Саддама Хусейна.
И ещё, — техногенное генное модифицирование всех белковых земных форм жизни — уже планетарная реальность, — просто из-за его медленности для нас, его побочные эффекты перейдут в статус основных и станут явными через 5-7 поколений.
Техногенные ГМ-процессы вряд ли удастся остановить, — ведь их всеми желаемые цели — накормить, защитить, оздоровить…, — и далее, вплоть до бессмертия.
А у меня он и не блокировался никогда. Правда, я живу совсем недалеко от самого источника информации. Что касается обсуждаемой статьи, то автор жонглирует двумя разными понятиями, взбалтывая и смешивая, вопреки заветам покинувшего нас Джеймса Бонда. Генетически селективное биологическое оружие действительно вряд ли возможно. А вот накапливать вполне себе обыкновенное биологическое оружие в совершенно закрытых для мира лабораториях вблизи границ России — пуркуа бы и не па? Автор сам признает такую опасность, но только как совершенно случайное событие, благороднейшим образом исключая всякую злонамеренность. Но ведь Маркс (или Энгельс) был прав: любая случайность — проявление закономерности. И такую закономерность уже не раз демонстрировали.
Накопление в лаборатории? Вы со складом или хранилищем не путаете? В лаборатории-то бывали? Вот если бы нашли хранилище, это было бы интересно. А лаборатория по структуре и оборудованию совсем иная штука. Одно с другим не перепутать никак.
Бывал. Передо мной даже пробиркой потрясали на манер незабвенного Колина Пауэлла. Объясняли, сколько народу это может угробить. Хотя это, конечно, не отменяет того факта, что я рассуждаю как дилетант.
Но заметьте, что и сам автор не отрицает возможности заражения из такого источника и заражения вполне себе опасного. Он только считает, что это может произойти исключительно по случайности. Как в Ухани, по американской версии.
Не понял логики вот этого фрагмента:
Есть ли малейшая доля сомнений в том, что какие-то из предъявленных госСМИ России документов есть полная фальшивка и фабрикация? Но представим себе, что эти документы реальны. В них описываются совершенно обычные практики микробиологических и эпидемиологических лабораторий, которые есть в любой стране, в частности и в Украине.
Логика очень простая: вы все врете, а если даже нет, то ну и что тут такого?
Я попытался вам ответить, но ответа своего не вижу.
Оставляя за скобками практику таких лабораторий, зададим элементарный вопрос — с какого бодуна они размещены в РУ да еще в таком количестве? Размещайте свои лаборатории на своей территории, если есть опасность загрязнения окружающей био-среды. Так?
Хороший вопрос.
Разве это американские лаборатории? Я так понимаю, что это украинские лаборатории (часть из которых, наверное, были когда-то в ведении МО СССР), (пере)оснащённые, профинансированные и запущенные с американской помощью. Или нет?
Если нет разницы в генах, то почему негр черный? И почему есть расовая предрасположенность к некоторым заболеваниям?
В одном из номеров была статья, что можно определить происхождение по генотипу вплоть до региона.
В серьез обсуждать выпады росгоссми, это кажется не уместным даже в военное время. Кроме бинпутина в них еще кто-то верит?
Фишка еще в том, что развертывание военных биолабораторий вблизи границ вероятного противника и потенциальной цели не имеет ни малейшего смысла. Это не радар и не пусковая установка, для которых имеют значение дальность действия и подлетное время.
Военные лаборатории всегда располагаются в глубоком тылу. С точки зрения логистики доставка в тыловую лабораторию всяких образцов для изучения — не проблема вообще. Это же не тысячи тонн сырья, которое желательно перерабатывать вблизи от места добычи. Масштабы производства лабораторного уровня тоже не таковы, чтобы их транспортировка имела значение.
А вот развертывание лаборатории на далеких передовых рубежах с неразвитой инфраструктурой действительно дорого и опасно.
на территории США действуют определённые ограничения.
например, невозможны исследования «gain of function».
в США ужасно дороги опыты на людях, особенно если опыт оказался неудачен.
а вот на другом континенте — всё это разрешено, дёшево и с удовольствием
Как в биологии и биохимии, не знаю, а при анализе загрязнений окружающей среды некоторые анализы нужно делать буквально на месте — через некоторое время результат может быть уже не репрезентативным.
Невозможно перепутать лабораторию со станцией сбора материалов и экспресс-анализа. Последние вообще могут быть мобильными.
Денис Борисович!
Я не про то, что это что-то военное или какие-то другие страшилки. Там такая бюрократия, что никто на себя ответственность не возьмет за что-то не влезающее в общественные нормы. Там не дядя главный, а закон. Вот его все боятся.
Это да. Но я как раз о том, что исследовательскую лабораторию ни с чем не спутать. И что размещать ее вблизи каких-то специфических объектов смысла нет. То есть «окружение России биолабораториями» есть нонсенс.
То есть их нету, просто выдумали?
«Ведь ученые в России (кроме тех, кто открыто поддерживает военные авантюры) — наши коллеги, наши друзья.»
И среди тех, кто поддерживает военные авантюры (зачастую не считает их авантюрами) тоже наши коллеги и друзья.Хорошо если автор это понимает и как-то может с этим примириться.