Появление системы профессоров РАН вызывает много дискуссий. Алексей Моисеев, докт. физ.-мат. наук, вед. науч. сотр. Специальной астрофизической обсерватории РАН, вед. науч. сотр. ГАИШ МГУ, рассказал ТрВ-Наука, почему он отказался баллотироваться на это звание.
Ранее на общих собраниях РАН кроме академиков и членкоров присутствовали и выбранные представители институтов. Не знаю, как в других местах, но у нас в САО РАН к этой миссии относились серьезно: каждые пять лет на ученом совете выбирался новый делегат, который потом открыто отчитывался об увиденном, что существенно дополняло рассказы наших двух членов академии.
Не думаю, чтобы эти представители сильно мешали академическим верхам, но определенную нервозность эта «излишняя» демократичность явно создавала. Говорят, что на предыдущих выборах президента в 2008 году именно эти, не связанные корпоративными правилами «представители снизу» обеспечили заметный процент голосов в пользу Владимира Фортова в ситуации, когда руководство и РАН, и страны открыто поддерживало Ю. С. Осипова. Возможно, это был последний шанс для РАН измениться самой.
Позже, в 2013 году, когда Фортов все-таки победил, началась «реформа сверху». И закономерным шагом объединения РАН, РАМН и РАСХН явилась отмена системы представителей. Просто нет у ФАНО зала, чтобы собрать столько народа, разве стадион арендовать! Но представители институтов продолжали посещать собрания отделений.
С введением системы профессоров РАН должен был встать вопрос: а не много ли людей на собраниях? Действительно, по Положению [1], профессоров столько же, сколько и членов Академии. Не уверен, к примеру, что в большой зал ФИАН, хорошо заполняемый в дни общих собраний ОФН, вместится в два раза больше. И действительно, на декабрьское собрание, где, кстати, проходило утверждение кандидатур «профессоров», я, выбранный представитель института, приглашения уже не получил. Интересно, что еще в 2012 году академик Роберт Нигматулин уже озвучивал похожую идею: «…Предлагаю создать переходный корпус между докторами наук и членкорами РАН и ввести звания: профессор РАН (ассоциированный член отделения РАН) и ассоциированный член научного совета РАН. Их следует избирать в отделениях РАН на пять лет, платить академическую стипендию, дать все права при всех голосованиях, в том числе и при выборах академиков и членкоров» [2].
Идея более широких прав для работающих представителей с обязательной сменой их состава выглядела достаточно здраво, однако итоговый вариант Положения о профессорах РАН оказался значительно более удобным для руководства Академии. Вместо выборных представителей, малоконтролируемых, да еще и ротируемых, — вновь выбранные члены клуба, связанные корпоративными обязательствами (за каждым профессором стоит академик/членкор, его выдвинувший). Никаких «прав при всех голосованиях» — только совещательный голос. И очень медленные изменения состава: члены Академии уходят (увы!) естественным путем, а на освободившиеся вакансии приходят кандидаты из профессоров.
Когда начиналась реформа, академики очень переживали, что «душится последний независимый демократический институт в стране». Теперь же очень забавно наблюдать, как те же люди сами добивают последние остатки академической свободы. Впрочем, в ситуации, когда Академия отрывается от институтов, такое движение выглядит даже логичным. Интересно лишь то, что это действие, лежащее вполне в рамках навязанной в 2013 году реформы РАН, проводит не руководство ФАНО, не Минобрнауки, а Президиум РАН!
Привычное, в общем-то, звание «профессор» ранее присваивалось в РАН через ВАК, по ходатайству ученых советов. Но обычно оно давалось докторам наук, подготовивших не менее трех кандидатов наук. С новыми же «профессорами РАН» видна явная девальвация этого статусного звания. Вместо трех защитившихся достаточно просто «осуществления научного руководства», а вместо ученого совета института — благосклонность членов РАН. Но зато — наличие жесткого возрастного ценза: не важно, сколько кандидатов наук ты подготовил, главное — тебе 49, а не 51. Думаю, что введение подобной сегрегации лишь увеличит разобщенность нашего научного сообщества.
Правда, некоторые мои коллеги считают ситуацию не столь грустной, полагая, что благодаря новым профессорам «пусть не прямо сейчас, но лет через 7–10 Академия действительно будет выглядеть совершенно иначе» [3]. Но мне лично кажется, что это могло пройти лишь в невозможной ситуации смены руководства Академии в начале-середине нулевых, сейчас же у нас нет этих десяти лет.
1. Президиум РАН. Постановление № 204 от 29.09.2015.
2. Ваганов А. Реформа РАН — руками самих ученых // Независимая газета. 12 декабря 2012 года.
Конечно, профессор РАН это суррагат.
К слову, еще лет 5 назад это звание Профессора присваивал ВАК докторам наук, у которых было не менее 5 подзащитных…
Возрастные игры это просто «дискриминация по возрасту» — они антиконституционны.
Короче, речь опять идет об «осетрине второй свежести»…
Предлагаю писать с малой буквы «профессор РАН», чтобы отличать от простых Профессоров.
К слову, в Германии звание Профессора, как и звание Доктора, становится частью фамилии, его указывают даже в водителких провах…
Вряд ли вся эта кутерьма задумывалась, чтобы поприжать «представителей»…
Вместо введения третьей категории стипендиатов, проще отменить стипендии для академиков и членкоров. Тогда и выборы в академию могут стать менее административными. А то сейчас, считай, только начальники и баллотируются.
Игра с изобретением новых титулов просто маскирует интеллектуальную импотенцию. Не нужно новых званий и титулов. И даже старые звания, чтобы не обесценивать их почетное значение, надо выдавать не ради получения денежной стипендии, а ради закрепления признания полученных реальных научных результатов. Авторские права, патенты, публикации статей в серьезных журналах, опубликование интересных монографий — это да. А новые титулы, да еще с приклеенными рубликами — это нет. «Профессор РАН» звучит немножко смешно.