ВАК враждебна научному духу

Опасения, которые высказывает Андрей Цатурян, стоит разбить на две категории. Я полностью разделяю его недоумение в связи с тем, что исключительными полномочиями были наделены МГУ и СПбГУ, и думаю, что наихудший сценарий будет состоять в том, что эти два вуза (возможно, совместно, с несколькими другими) возьмут на себя функции ВАК.

В этом случае мы получим дополнительное усиление крупных и влиятельных вузов, которые, благодаря сверхконцентрации ресурсов и агрессивной стратегии «пылесоса», и без того почти задушили в последние годы здоровую конкуренцию и уничтожили академический рынок труда. Поскольку эти вузы не располагают квалифицированными кадрами для осуществления экспертизы, новая реинкарнация ВАК будет ничем не лучше действующей. Поэтому реформа имеет смысл для обновления науки только в том случае, если ВАК будет упразднена и научные организации будут присуждать степени сами, под свою ответственность.

Вторая угроза, которую видит Андрей Цатурян, состоит в том, что если убрать всякий контроль, то степени станет присуждать «и жук, и жаба», на пути разного рода мошенничества и безграмотности уже больше ничто не будет стоять и на нас хлынет поток мусорных диссертаций. Это тоже обоснованное опасение — более того, я полагаю, что так поначалу и будет.

Но постойте — разве мы не находимся уже в этом потоке? Разве каждый второй чиновник не считает долгом купить себе степень? Разве горы идеологического бреда не защищаются под видом диссертаций по всей стране? С тех пор как началась расчистка авгиевых конюшен, на поверхность всплыло много имен мошенников — но ситуация с присуждением степеней не стала лучше. И это не проблема исключительно социальных и гуманитарных дисциплин — достаточно посмотреть, за что сейчас дают степени в медицинских науках. Надо признать: сегодня сам по себе факт наличия научной степени не говорит об академической квалификации ее носителя ровным счетом ничего.

Мы не говорим о системе, которая худо-бедно позволяет поощрять и оценивать молодых исследователей, пусть и с серьезными недостатками. Напротив, это бюрократический механизм, который систематически мешает заниматься наукой, и любая защищенная толковая диссертация подготовлена вопреки этому механизму, а не благодаря ему.

Чем мы рискуем, если устраним его? Тем, что фабрики липовых диссертаций увеличат производительность вдвое? Пусть увеличивают — нынешней печальной ситуации это никак не изменит. Зато утверждение «Я кандидат наук» скоро потеряет смысл без ответа на вопрос «А где Вы защищались?». И как только это произойдет, спрос на услуги диссертационных бизнесменов сократится сам собой — упоминание известных фабрик липы будет навлекать на их клиентов позор вместо обещанного престижа.

Нет необходимости придумывать, чем заменить эту порочную систему. Рядом с ней уже существует альтернативная система академических репутаций, благодаря которой и производятся качественные работы. Ее не нужно создавать, она давно успешно функционирует, просто ее работа сдерживается централизованным аппаратом, завязанным на ВАК.

Этой системой успешно пользуемся мы с Андреем Цатуряном, который сам указывает, что первым делом выясняет, в каком совете защищалась работа, кто были оппоненты (в других странах сказали бы «члены диссертационного комитета»), где диссертант публиковался. Я работаю в социально-гуманитарных науках и обращаюсь к тем же самым критериям. Зачем нам вдобавок к этому нужно еще какое-то решение ВАК, чтобы составить свое мнение — тем более что ВАК всё равно пропускает всё что угодно?

И последнее. Я убежден, что, если бы ВАК целиком состояла из людей такой квалификации и преданности научной этике, как Андрей Цатурян, мы получили бы лучшую из ВАК, возможных в этом мире. Но и в этом случае ВАК оставалась бы враждебной научному духу.

Российские ученые ничем не хуже французских, американских или немецких коллег. Но коллеги спокойно живут без ВАК, а у нас присуждение степеней почему-то должно освящаться государством. Модели функционирования науки в других странах показывают, что ученым ВАК не нужна — она нужна только бюрократам.

Наука как область человеческой деятельности движется вперед на жажде нового знания, а попытки подчинить ее государственному административному аппарату ведут только к тому, что ученые начинают мыслить, разговаривать и писать на языке бюрократов. Если власть академической бюрократии удастся сократить, это станет куда большим достижением, чем появление в ней правильных людей.