Увидеть затылком

«Доброе утро, ребята! Я ваш новый учитель». «Ага, новенький!» — потирают ладошки юные умы. Выпускник педвуза рад бы отправиться за счастьем к банкирам-удачникам или открыть модное лофт-пространство. Но любовь к детям опять всё пересилила. Как молодому учителю не потеряться в современном образовании, рассказывает Анастасия Серазетдинова, учитель словесности Павловской гимназии, студентка магистратуры НИУ ВШЭ, член Гильдии словесников России.

Как это учителя умудряются видеть затылком — тайна сия велика есть!

Г. Полонский. Доживем до понедельника

Молодой учитель выглядит задорно: глаза горят, руки чешутся, костюм новый хорошо сел. И пусть пока в кармане ветер свищет — мозг скрипит от свежих педагогический мыслей, а желание совершить подвиг разгорается огнем в сердце. Я пришла в школу пять лет назад, мне тогда было 23. Теоретически я понимала, что с детьми делать можно (ставить пятерки за удачно выполненное задание, лепить двойки за несделанное), а что категорически делать нельзя (кричать на всю катушку, оскорблять и унижать).

На практике же вопросы сыпались из меня ежесекундно: как научить понимать прочитанное, как понять, откуда списано, сколько ошибок на «три». В тот момент под моим властным покровительством был седьмой класс, к нему прилагался пубертатный период, первая влюбленность и мое вечное «жвачку в мусорку». До великих педагогических свершений руки не доходили, они дотягивались только до проверки тетрадей и быстрого перечитывания классики.

Молодой учитель пахнет ошибками. И это не только ляпы в классном журнале, провал всех дедлайнов по сдаче рабочей программы, срыв на вопль после десятого замечания. Сюда же плюсуем зарабатывание дешевенького авторитета («Я же молодой — будем друзьями»), внедрение неопробованного («Я сейчас быстренько всё придуманное осуществлю, а там как пойдет»), несерьезное отношение к труду («Да мне и готовиться не надо — я легко открытый урок забацаю»). Ошибки совершать надо — они дух закаляют.

Учитель, осознавший совершенную ошибку, становится на ступень выше себя предыдущего. Еще следует воспитывать в себе мужество ошибки признавать, особенно перед своими подопечными. Стою я однажды перед аудиторией, вещаю про Льва Толстого, про его «антидружбу» с Сергием Радонежским. Да-да, именно с Сергием. Сама от себя балдею. Тут один ученик робко спрашивает: «Вы уверены, что именно с Сергием не дружил Лев Николаевич?» — «Конечно, уверена (строго так я говорю), я ж учитель, я ж не прохлаждалась на лекциях». В общем, не Сергий то был, а Иоанн Кронштадтский. Это я «улицу, город и век» перепутала, как у Окуджавы. А признаться в своем ляпе стыдно стало.

В моем университете методику преподавали неважно. Группа активно записывала не приемы, которые срочно нужно было внедрять на первой практике, а фразы, которыми так и сыпал преподаватель. Идет пара, он с упоением рассказывает о том, как устроена школьная жизнь, потом как заорет: «А где мой портфель? Где ж я его оставил? Там же ручка за восемь тыщ, мне ее жена подарила на День учителя!» или «Я его тряпкой меловой как стукну по спине, откуда ж я знал, что это сын директора». Карабкаться к вершине педагогического мастерства приходилось самостоятельно.

Молодого педагога можно узнать по количеству книг из разряда «Школа для чайников», «1001 способ выжить учителю в классе», «Говорил мне папа, в школу ни ногой». Столько методической литературы, сколько я проштудировала в первый год своей работы, я не открывала за все пять лет университета. Теперь я знаю, чем знамениты Виктор Сорока-Росинский, Даниэль Пеннак, Филип Джексон, Рудольф Штайнер и Дуг Лемов. Меня не испугаешь терминами «формирующее оценивание», «СОУ» и «актуализация познания». Стало ли от этого знания легче? Нет, не стало. Чем больше ты узнаешь, тем больше ты не знаешь. Но в класс входить теперь легче.

Если молодой учитель сразу попал в школу мечты — это жар-птица средь бела дня. В школе мечты ему затухнуть никто не даст: будут подбрасывать методические дровишки, нагревать любовь к детям до нужной температуры. Но если молодой педагог забредет в среднестатистический коллектив «училок», школьным опытом перемудренных, пропал наш птенчик. Шел первый год учебы в университете, подходила к концу педагогическая практика. День стоял солнечный, предканикульный. Урок я решила закончить раньше, чтобы раньше вымыть парты и раньше отправить детей в их заслуженный отпуск.

Ничто не предвещало беды. Но за шесть минут до звонка дверь опустевшего класса распахнулась, и на пороге возникла она — Ольга Львовна — завуч всея школы. Дальше всё как в тумане. Из ее пламенной речи я распознала, кто я на самом деле, что мне нельзя доверять детей и где находится мое истинное место в школьной иерархии. Было горько и обидно: ведь у меня не было злого умысла. Но Ольга Львовна была опытнее, громче и больше. Сейчас, слава богу, я работаю в школе мечты, что уж тут скрывать. Но детей раньше не отпускаю — как отрезало.

Молодому учителю нужно быть изобретателем. Даже не изобретателем, а магом-чародеем. Чаще всего ты приходишь к детям, которые повидали уже достаточно педагогов, услышали «А голову ты дома не забыл», «Маму свою доводи» и «Расскажи — мы все посмеемся». Любой педагог уверен, что его предмет важнейший в школе, что без его предмета ребенок застрянет в эре мезозоя.

Но не стоит забывать, что у каждого ученика есть собственные предпочтения, авитаминоз и лень, а тут еще Мишке новую приставку купили. Поэтому стоит внимательно изучить класс, попытаться найти зацепку в каждом ребенке, если желание влюбить в свой предмет велико. Вдруг он математик до глубины души — можно посчитать площадь вишневого сада у Чехова; если ему близка психология, разобраться в душевных исканиях толстовского Пьера с помощью психоанализа; а вдруг ему близка химия — айда штудировать Зюскинда. Это сложно для педагога, ведь здесь нужно проделать большую подготовительную работу, но результатом будут влюбленные в предмет глаза, желание читать или хотя бы считать.

Родители учеников не доверяют молодому учителю: они считают, что отсутствие опыта не позволит раскрыть весь букет талантов в их ребенке как следует. Здесь главное — понимать, кто чьи родители, и не перепутать. При встрече с ними нужно четко осознавать, что перед вами мама Феди, а не Саши. Еще было бы неплохо знать, что из себя Федя представляет: сколько сериалов может посмотреть за неделю, кем ориентировочно планирует быть, кто ему записки пишет.

Самое важное — уметь похвалить. Каждый родитель уверен, что его ребенок лучший. И это так. Не стоит топить бедного Фёдора перед родителями, наверняка есть в нем то, что заставляет молодого учителя улыбаться, за что можно от чистого сердца мальчишку похвалить. Доброжелательное отношение поможет выстроить даже с суровыми родителями прекрасные доверительные отношения.

Страшный грех молодого учителя — уныние. Во многих сложных ситуациях спасает оптимизм. Если у тебя плохое настроение, ты не выспался, в тебя не попал завтрак — дети всё считают. Если педагог загрустит — уровень образования в стране стремительно войдет в пике. А тогда ни поход в бизнес не спасет, ни продление пенсионного возраста. Нужно держать марку, как бы ни было трудно, непросто, горько. Каждый учитель понимает, что в его следах будущее. Надо ступать аккуратнее и вести за собой смелее.