Известного российского социолога, друга нашей газеты Владимира Александровича Ядова не стало 1 июля 2015 года. 25 апреля 2019 года ему бы исполнилось 90 лет. Что сейчас больше всего вспоминается при мысли о нем? С таким вопросом мы обратились к ведущим российским социологам. Публикуем поступившие ответы.
Александр Гофман, докт. соц. наук, профессор НИУ ВШЭ, социолог моды:
Если отвечать на этот вопрос не задумываясь, спонтанно, без всякой рефлексии, то мне сразу же вспоминаются такие две его черты, как демократизм и эмоциональность, причем обе эти черты у него были неразделимы и взаимно проникали друг в друга. Иначе говоря, его демократизм носил эмоциональный характер, а эмоциональность — демократический.
Демократизм вполне можно представлять себе как некую мировоззренческую черту. Но у Ядова эта черта была «естественной» и чуть ли не «инстинктивной» особенностью его натуры. Он начисто был лишен снобизма, чванливости, фанаберии и т. п. Это проявлялось постоянно и в повседневных ситуациях, и во всяких других. Он относился благожелательно, как к равным и в то же время без подобострастия к совершенно разным людям, находящимся на социальной лестнице как ниже, так и выше него.
Вспоминаю 1968 год, философский факультет Ленинградского госуниверситета. Я студент, выпускник истфака ЛГПИ им. А. И. Герцена, посещающий как «гость» (по рекомендации Игоря Семёновича Кона) спецкурс Ядова по методике и технике социологических исследований. Я готовлюсь к поступлению в социологическую аспирантуру, никаких учебников еще практически нет. Но в это время готовится к выходу и находится в стадии верстки первое издание знаменитого учебника Ядова «Методология и процедуры социологических исследований» (Тарту, 1968).
И вот по просьбе Кона (причем, насколько я знаю, долго упрашивать не пришлось) он мне, малознакомому студенту, дает верстку этой еще не изданной книги с тем, чтобы я мог по ней готовиться к вступительному экзамену. Думаю, мало кто бы решился и тогда, и сейчас на такой поступок: книга еще не вышла, находится в работе, ну кто решится отправлять верстку, т. е. незавершенную книгу, в неизвестность?!
28–30 ноября в Институте социологии РАН состоится конференция «Будущее социологического знания и вызовы социальных трансформаций (к 90-летию со дня рождения В. А. Ядова)». Конференция посвящена широким вопросам социологического знания, современной исследовательской повестке, а также наследию научного творчества выдающегося ученого.
Подробнее см.
isras.ru/index.php?page_id=2936
Вот еще одно проявление ядовского «эмоционального демократизма»: если он приходил к выводу, что в чем-то ошибался, то тут же готов был это открыто, публично признать, не боясь того, что это может плохо отразиться на его авторитете. Вместе с тем всегда был готов подвергнуть сомнению или критике какое-либо чужое мнение, даже если оно носило вроде бы бесспорный характер и принадлежало авторитетной персоне. Возглас Владимира Александровича «А я не согласен!» звучал на многих заседаниях ученого совета Института социологии РАН, как, видимо, и во многих других местах.
Я до сих пор слышу этот возглас так, как если бы слышал его буквально вчера. Думаю, не только я, но и многие мои коллеги слышат его до сих пор. И вот это несогласие Ядова вместе с его искренностью, честностью, демократизмом и профессионализмом — нравственный урок и для нынешнего, и для последующих поколений социологов России и других стран.
Яков Гилинский, докт. юрид. наук, профессор Санкт-Петербургского юридического института (филиала) Академии Генеральной прокуратуры РФ, зав. кафедрой уголовного права Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена:
Социология началась для меня с доклада В. А. Ядова в НИИ вечерних, заочных средних школ АПН СССР, где мне не посчастливилось работать в 1968–1969 годах. Это был сложный для меня этап перехода от практической юридической деятельности к науке… И вот я впервые услышал Владимира Александровича, пришедшего с докладом в этот НИИ явно по просьбе работавшей там его супруги. Я, юрист-практик, мало что понял. Но получил первую прививку Большой Науки.
Вторая встреча с В. А. Ядовым состоялась в 1970-е годы в НИИКСИ при ЛГУ, где я уже работал социологом с юридическим образованием и опытом социологических эмпирических исследований. Вот этот доклад Ядова я уже мог оценить по существу, равно как и уникальную манеру Владимира Александровича. Он иногда задумывался, говорил: «Нет, это, пожалуй, не так, а вот…» Это и все последующие многочисленные выслушанные мною выступления В. А. Ядова отличались высоким научным содержанием, удивительно свободной манерой изложения, какими-то трудно обозначаемыми особенностями речи Большого Ученого и Человека. Слушал я В.А. и в англоязычном варианте на Социологическом конгрессе в Билефельде (Германия).
Но особенно сблизились мы в годы перестройки, когда появилась действительная Свобода исследовать, говорить, публиковать, всё, что хочешь. Я к этому времени работал уже в Социологическом институте АН СССР / РАН (СИ РАН) в Санкт-Петербурге, а В. А. Ядов возглавил Институт социологии АН СССР / РАН (ИС РАН). Я приходил к нему со своими девиациями, мы проводили совместные исследования и конференции с сектором социологии девиантного поведения ИС РАН. Высокая научность, демократичность, свободолюбие и свободомыслие всегда отличали Владимира Александровича, нередко создавая ему проблемы среди московских ученых старой советской школы…
Последние годы его жизни мы встречались и обменивались делами и событиями в Санкт-Петербурге и на Всероссийских социологических конгрессах. Владимир Александрович предложил мне обращаться друг к другу по имени. Всегда писал мне «Яша» и подписывался «Володя». «Яшу» я вполне принимал, но назвать профессора Владимира Александровича Ядова «Володей» у меня никак не получалось, хотя очень изредка я и пользовался таким радушным предложением В.А.
Смерть В. А. Ядова была и остается мучительным ударом. Светлая память, Володя!