На сайте публикуется специальная расширенная авторская версия статьи. Версию, напечатанную в газете, см. в PDF. Рисунки и схемы см. здесь.

В начале этого года вышло известное интервью президента РАН Ю.С. Осипова (1), в котором он говорил о том, что у нас замечательные научные журналы, что в них присылают статьи известные учёные из других стран, и призывал публиковаться на русском языке. Поскольку г-н Осипов математик, я готов согласиться с его утверждением применительно к математическим журналам. Но я биолог, и мне хотелось бы понять являются ли международными наши биологические журналы.

В России сейчас выходит огромное количество журналов. База РИНЦ насчитывает несколько тысяч. Анализировать их все сложно, да и незачем. Трудно ожидать, что «Вестник Тьмутаракани» будет международным изданием. Но ведь есть и признанные журналы РАН. Заглянем в список, публикуемый на задней обложке журналов Академиздатцентра «Наука» РАН. Там мы найдём 23 биологических журнала, выходящих на английском языке (Doklady Biological Sciences и Doklady Biochemistry and Biophysics — 2 англоязычных биожурнала) и 12 биологических журналов, выходящих только на русском. 35 журналов – неплохая выборка. Ещё в этом списке есть 6 «околобиологических» журналов (мультидисциплинарные, почвоведческий, медицинский, сельскохозяйственный), но их мы не будем рассматривать. Из 35 журналов 19 «английских» и 7 «русских» выпускает Академиздатцентр «Наука» РАН, 2 русско/англоязычных и 5 русскоязычных журналов издаёт Санкт-Петербургская издательская фирма «Наука» РАН и по одному русско/англоязычному журналу выпускают ДВО РАН и Русское энтомологическое общество. Для анализа я выбрал последний завершённый год, 2009. Для этого года на странице журнала на сайте издательства Springer или в Электронной библиотеке можно найти все статьи из 30 журналов, 2 журнала оказались в нашей библиотеке, а от анализа содержания журналов «Микология и фитопатология», «Паразитология» и «Российский физиологический журнал» пришлось отказаться. Итого 32 журнала.

За 2009 год эти журналы выпустили более 3000 исследовательских статей: 2360 в двуязычных журналах и 750 в русскоязычных. Под исследовательскими я понимал статьи, направленные на понимание природы и способов её изучения, т.е. обзоры, экспериментальные, описательные и методические работы, а также дискуссии и гипотезы. Статьи, описывающие журналы, книги, конференции, жизнь учёных и т.п. я не учитывал. Половина журналов (18) выходят раз в два месяца, по 5 журналов выходят раз в месяц и раз в квартал и 4 журнала выходят апериодично: 7 («Экология», «Биология моря»), 9 («Энтомологическое обозрение») и 11 («Вопросы ихтиологии») номеров за год. Журнал «Биохимия» кроме 12 регулярных номеров выпускает дополнительный 13-й номер, предназначенный для обзорных статей. За год ежемесячные журналы выпускают 140-200 статей, благополучные журналы, выходящие раз в два месяца, выпускают 90-120 статей, ежеквартальные – 40-55 статей. Как видно, самые насыщенные статьями номера выпускают журналы, выходящие раз в два месяца, которые и составляют самую массовую группу. Не могу не отметить некоторые бросающиеся в глаза исключения. Ежеквартальный журнал «Успехи современной физиологии» за год выпустил 21 статью. Некоторые журналы первой восьмёрки (см. таблицу) выпускают такое количество статей в одном номере. Аналогичный журнал «Успехи современной биологии» выпустил 52 статьи. Из исследовательских журналов самое тяжёлое положение у «Онтогенеза»: в 6 выпусках 2009 года вышло 30 экспериментальных статей и 11 обзоров. Как сказал один мудрый человек: «Зато в нём удобно опубликовать что-нибудь для отчёта по гранту».

По каким же показателям можно судить о международности журналов? Самым надёжным критерием является, как ни странно, критерий очень субъективный: сложившаяся репутация. Я довольно редко читаю Nature и некогда не общался с людьми из Новой Зеландии, но полагаю, что и там читают этот журнал и пишут в него статьи. Но такая репутация есть далеко не у каждого журнала. Далее на ум приходит цитирование: если журнал цитируют по всему миру, то это международный журнал. Так то оно так, но… Во-первых, востребованность статей не ограничивается цитированием: статью можно прочитать с пользой и удовольствием, но потом так и не процитировать в своих последующих статьях. Или процитировать лет через 10. Во-вторых, наши соотечественники печатаются сейчас по всему миру и вполне возможна ситуация, когда журнал читают только в Москве, а затем москвичи цитируют статьи из этого журнала по всему миру.

Другим критерием может быть приобретение журнала или его статей. Совсем недавно сайт издательства Springer начал отражать информацию о количестве скачиваний статей для каждого журнала. Воспользуемся этой информацией. Но на основании её мы не сможем узнать, из каких стран идут запросы на статьи в наших журналах.

Ещё один критерий – откуда присылают статьи в журнал. Если в журнале много статей от учёных из разных стран, то логично предположить, что в этих странах знают о существовании данного журнала. Можно даже предположить, что знают, потому что читают. А если журнал не привлекает иностранных авторов или доля таких статей находится в пределах погрешности, то, скорее всего, о существовании такого журнала практически не знают.

Попробуем оценить вовлеченность наших журналов в мировую науку по доле статей зарубежных авторов. Здесь встаёт извечный вопрос: как считать? Можно относить к зарубежным все статьи, где есть хоть один зарубежный соавтор. Такой подход даст нам более приятную статистику. Но в таком случае нам могут возразить: журналы привлекают не зарубежных авторов, а их российских соавторов. А вот если считать только статьи, в которых вообще нет соавторов из России, то такое возражение будет снято. Поэтому все статьи с соавторами из РФ будем относить к группе «РФ+» («+» означает «с зарубежными соавторами). По тому же принципу, статьи без соавторов из РФ, но с соавторами из стран бывшего СССР будем выделять в отдельную группу «СССР+». Понятно, что в государствах бывшего СССР центральные журналы РАН знают хотя бы с тех времён, когда они были журналами АН СССР. Зарубежными в строгом смысле (ДЗ – дальнее зарубежье) будем считать статьи без соавторов из стран бывшего советского союза. Дополнительно мне пришлось выделить ещё одну категорию: статьи выходцев из России, работающих за границей. Такие публикации также не свидетельствует о том, что российский журнал известен в других странах. Статьи такого рода очень редки, не более одной на журнал. Чтобы не вводить почти пустую графу, я объединил их с группой СССР+, добавив соответствующую пометку.

Кроме того, я ввёл ещё одну категорию оценки – максимальная доля одной организации (1Max) – предназначение которой следует пояснить. Как известно, многие журналы РАН выпускаются определёнными институтами РАН. Практика по-своему правильная. Но реализовывать её можно по-разному. Можно, сознавая, что институт – лидер в области, привлекать авторов из как можно большего круга организаций, оставляя себе роль арбитра-рецензента и возможность отбирать статьи наиболее высокого качества. Однако кому-то это может не удаваться, а иные к этому и не стремятся, рассматривая журнал в первую очередь как место для публикации своих сотрудников. Такая ситуация, описывается словосочетанием «свой журнал». Если журнал преимущественно наполняется сотрудниками одной организации, то, по-видимому, он либо не достаточно привлекателен (даже внутри страны), либо слишком закрыт, либо является единственным серьёзным игроком в данной области.

Результаты анализа приведены в таблице. По ряду причин журналы с англоязычной версией обозначены по названию англоязычной версии. Во-первых, биологических журналов «Доклады биологических наук» и «Доклады биохимии и биофизики» не существует. Во-вторых, в 2009 году журнал «Биологические мембраны» выпустил в 6 номерах 48 статей, а его англоязычный вариант Biochemistry (Moscow) Supplement. Series A: Membrane and Cell Biology за этот же год выпустил в 4 номерах 53 статьи. Несовпадение количества номеров в год заявляется и для журналов «Энтомологическое обозрение»/Entomological review. Я анализировал содержание англоязычных журналов на сайте издательства Springer. Поэтому, в таблице я привёл названия журналов, содержимое которых я смотрел. Для облегчения восприятия в тексте я называю журналы русскими названиями, подразумевая прежде всего их англоязычные версии. В таблице журналы ранжированы сначала по убыванию среднего импакт-фактора (ИФ) за 5 лет, затем те журналы, для которых ИФ приводится только для 2009 года, а далее в алфавитном порядке следуют сначала англоязычные, а потом русскоязычные журналы.

Цифры, приведённые в таблице, показывают, что наши журналы востребованы. За сутки в шести журналах первой восьмёрки статьи скачивают в среднем более 100 раз. В журнале «Биохимия» этот показатель достигает 220 в сутки. Если нормировать количество запросов к количеству статей в журнале, то в трёх журналах ежедневное количество запросов примерно в полтора раза выше, чем выпущено статей в 2009 году. Много это или мало? Давайте, сравним с другими журналами, издаваемыми или распространяемыми издательством Springer. Plant Molecular Biology – журнал Springer по экспериментальной биологии растений, уровень в своей области – выше среднего. ИФ=4, в сутки около 3000 запросов, запросов примерно в 20 раз больше, чем вышло статей за 2009 год. Photosynthetica – журнал чешской Академии Наук в той же области биологии, уровень в своей области – ниже среднего. ИФ=1.1, в сутки около 250 запросов, запросов примерно в 3 раза больше, чем статей в 2009 году. Журнал РАН Russian J. Plant Physiology. ИФ=0.5 (2009), в сутки 150 запросов, запросов в 1.35 раз больше, чем статей в 2009 году. И это один из трёх лидеров по соотношению числа запросов к числу статей в 2009 году! В общем, наши журналы читают, но относительно мало. В принципе такое число запросов можно отнести на счёт сотрудников РАН, имеющих свободный доступ к журналам Springer. Но хочется надеяться на лучшее. Поэтому посмотрим, из каких стран присылают статьи в наши журналы.

Большинство биологических журналов РАН не привлекают авторов, работающих за пределами бывшего Советского Союза. Все 9 русскоязычных журналов и 12 из 23 англоязычных журналов за 2009 год не опубликовали ни одной статьи категории ДЗ. Более того, 6 журналов не напечатали ни одной статьи без российских соавторов, и ещё 3 журнала за год выпустили по одной такой работе. Всё же 7 из 23 англоязычных журналов опубликовали более 5% работ иностранных исследователей. Причём в трёх журналах набралось 12% иностранных статей, а ещё в двух – 20% и 35%, что не может не радовать.

Авторов из стран СНГ и Прибалтики привлекает большинство российских журналов. Интересно, что статьи авторов из ближнего и дальнего зарубежья опубликованы в почти равном количестве, но с разным распределением. 135 статей СССР+ опубликованы в 26 журналах, с максимальной долей 23% в журнале с малым числом статей и 15 % в журнале со средним числом статей. А 149 статей, поступивших из-за пределов бывшего СССР (ДЗ), вышли в 13 журналах с максимальной долей 34% в журнале со средним числом статей и 19% в журнале с большим числом статей. Наиболее наглядно различие распределений можно показать, если разделить журналы на три группы: ведущие (первые 8 журналов по ИФ), отстающие (остальные двуязычные журналы) и русскоязычные. Статьи категории СССР+ распределены в этих группах относительно равномерно (50, 53 и 37 статей соответственно) и их доля колеблется от 4% до 5%. В то же время, почти все статьи категории ДЗ опубликованы в журналах первой восьмёрки, только 11 статей во второй группе и ни одной в третьей. Напрашиваются следующие выводы. 1) Российским биологическим журналам привлечь авторов из ближнего зарубежья проще, чем из дальнего. 2) Авторы из стран бывшего Советского Союза могут обеспечить лишь относительно небольшую долю редакционного портфеля журнала, тогда как вклад учёных всего остального мира может быть очень велик. 3) Журналы без англоязычных версий вообще не привлекают иностранных авторов (к вопросу о том, на каком языке публиковаться). 4) Наличие англоязычной версии не спасает половину журналов, и интерес к ним в дальнем зарубежье находится на том же уровне, что и к журналам без англоязычной версии – около нуля. 5) Опыт лидеров показывает, что наши журналы вполне могут привлекать исследователей за рубежом. Из русскоязычного мира большинство журналов привлекает не более 5% процентов статей (СССР+), однако, и здесь есть лидеры. Особенно хочется обратить внимание на журналы без англоязычной версии. Относительно высокая доля статей СССР+ в журналах «Растительные ресурсы» (9,6%) и «Радиационная биология. Радиоэкология» (15,1%) позволяет предполагать, что если бы у этих журналов была англоязычная версия, то они могли бы привлекать и авторов из дальнего зарубежья. Относительно последнего – вообще не понятно, почему он не имеет англоязычной версии. Старый журнал по экспериментальной биологии, с хорошей репутацией … Или это тяжёлое наследие советских времён или же это сознательная позиция редколлегии, работающей в «опасной» зоне и не желающей идти по стопам Данилова, Кайбышева и других учёных.

Из каких же стран приходят статьи в наши журналы? За 2009 год в биологических журналах РАН вышли статьи авторов (без соавторов из РФ) из 11 бывших республик СССР (кроме Эстонии, Киргизии и Туркмении) и из 23 стран дальнего зарубежья. Более одной статьи и более, чем в одном журнале, представили 9 и 14 стран соответственно. Однако более-менее существенный вклад дали учёные из 6 стран. Из всех зарубежных статей (без соавторов из РФ) четверть представили учёные Китая, 21,5% — Украины, 13% — Белоруссии, 7,4% — Индии, 5,3% — Армении и 3,2% — Ирана. Учёные стран Европы без стран бывшего СССР представили 8,8% статей. Вклад отдельных стран в пул зарубежных публикаций представлен на рисунке 1. Для сравнения приведены данные для отдельных журналов с 30 и более зарубежными статьями. Отмечу, что в этих трех журналах опубликовано около 40% всех работ зарубежных авторов за 2009 год. Как видно, в журналах-лидерах доля работ китайских авторов ещё выше. Высока она ещё в двух журналах первой восьмёрки – «Молекулярная биология» и «Генетика», в остальных же журналах статьи из Китая встречаются в следовых количествах.

Каким же образом соотносится доля зарубежных статей с импакт-фактором журнала? Для начала посмотрим, что же происходило с ИФ анализируемых журналов за последние годы (рисунок 2). Данные об ИФ журналов я брал с соответствующих страниц журналов на сайте МАИК. Тут нас ждут приятные вести. Во-первых, за последние 15 лет в анализируемой группе увеличилось число журналов с ИФ. По данным издателя, в 1995 году таких журналов было 5, а в 2009 – 15. При этом два журнала имели ИФ с 2002-2003 по 2007 год, но потом его утратили. Во-вторых, у большинства журналов ИФ растёт (Рис 2А), хотя у 5 журналов из 13 ИФ сохраняется на одном уровне (Рис 2Б). У большинства журналов ИФ изменяется плавно, но у многих журналов наблюдаются резкие скачки ИФ вверх-вниз. Можно предположить, что плавность в динамике обеспечивается ежегодным умеренным цитированием большого числа статей, а резкие взлёты обеспечиваются обильным цитированием 1-2 статей. Если в портфель журнала не попадает таких статей, то следует спад к «базовому» уровню. Интересно, что направленность и плавность изменений ИФ, по-видимому, не связаны между собой.

А связан ли ИФ с долей статей иностранных авторов? На рисунке 3 показано распределение журналов относительно их ИФ и доли статей авторов из дальнего зарубежья (по данным из таблицы). Наблюдается слабая положительная связь этих двух показателей. В общую тенденцию не укладывается только «Физиология растений»: журнал с огромной долей статей категории ДЗ и средним импакт-фактором. Вернёмся к этому вопросу несколько позже, а пока обратим внимание на ещё один показатель.

Биологические журналы РАН довольно сильно различаются по уровню монополизации. Среди англоязычных журналов доля основного источника статей (1Max) варьирует от 11% (Биохимия) до 52% (Палеонтологический журнал). У русскоязычных журналов это диапазон составляет от 8% (Растительные ресурсы) до 39% (Журнал высшей нервной деятельности). (В «Успехах физиологических наук» все статьи из разных институтов, доля одной статьи – 5%. Но этот случай не кажется мне показательным.) На рисунке 4 показано распределение журналов по уровню максимальной доли одного института. У 8 журналов, редколлегии которых (формально) не связаны ни с одним институтом (белые точки), этот показатель держится в диапазоне 10-20%. Поэтому примем, что доля 10-20% – более или менее нормальный уровень для современных российских биологических журналов. Поскольку наименьшей долей (11%) обладает журнал с самым большим числом статей, наибольшим ИФ и высокой долей статей ДЗ (Биохимия), то можно полагать, что и другим редколлегиям следует стремиться к такому показателю 1Max. Однако, у «институтских» журналов (черные точки) этот показатель в целом выше. У двух журналов уровень монополизации достигает 50%, у пяти журналов – около 40%. Но нет ничего невозможного и три «институтских» журнала демонстрируют долю института-хозяина менее 20%. В журнале «Генетика» доля держателя редколлегии (ИОГен 16%) оказывается даже чуть ниже доли «института-гостя» (ИЦиГ 17%).

Дьявол, как всегда, в деталях. Я готов поверить, что в «Палеонтологическом журнале» больше половины статей имеют в соавторах сотрудников ПИНа из-за того, что вся российская палеонтология по большей части сосредоточена в этом институте. Журнал, хотя и в небольшом количестве (5,6%), но привлекает авторов из дальнего зарубежья, имеет неплохой для наших журналов ИФ. Но вот «Журнал эволюционной биохимии и физиологии»: половина статей имеет соавторов из издающего института (ИЭФБ), 75% статей имеет соавторов из Санкт-Петербурга и области, нет статей из дальнего зарубежья, очень немного статей из СНГ, импакт-фактор и количество статей за год – ниже среднего. Для сравнения журнал сходного профиля – «Физиология человека»: статей немного больше, источники поступления гораздо более разнообразны, доля «монополиста» — 14%, число скачиваний на статью побольше. И это при том, что журнал даже не имеет ИФ.

Ещё один пример различного подхода к диверсификации источников статей. Есть такая система институтов рыбного хозяйства (НИРХ). В краткий период между выходом из университета и поступлением в аспирантуру я умудрился поработать в одном из них – Азовоморском. Далеко не РАН, но исследования они проводят и могут писать не только отчёты государству, но и научные статьи. Статьи исследователей из этих организаций я нашёл в двух журналах. Журнал «Биология моря», издаваемый владивостокским институтом (ИБМ), опубликовал 10 статей (13,3%) от сотрудников Тихоокеанского НИРХа, 2 статьи из Сахалинского НИРХа и по одной ещё из двух НИРХов. Всего 14 статей (18,7%). Журнал «Вопросы Ихтиологии» опубликовал по 7 статей из Тихоокеанского, Атлантического и Полярного НИРХов и ещё 8 статей от сотрудников ещё 4 НИРХов. Итого 28 статей (26,7%). Таким образом, в «Биологии моря» преимущественно печатают статьи из одного региона (ИБМ – 38,7%, институты Владивостока – 61,3%) и региональных НИРХов, а в московских «Вопросах ихтиологии» максимальная доля одного института гораздо ниже (ИПЭЭ – 19%) и представленность институтов системы НИРХ гораздо больше. Можно возразить, что Питер и Владивосток – это не Москва. Это значительно меньшие научные центры, они вынужденно замыкаются в себе.

Тогда ещё один пример. Журнал «Экология» выпускается екатеринбургским институтом (ИЭРЖ). По числу статей сопоставим с вышеназванными (см. таблицу). Доля института-хозяина 22%. Журнал поражает широтой источников поступления статей. Очень большая доля статей из разных мало известных научных центров. Поэтому я бы назвал его журналом русской научной провинции (не в географическом смысле). При этом 7% статей из дальнего зарубежья. ИФ повыше и хорошо растёт в последние годы. Оказывается, что журнал, издаваемый вдали от Москвы, в относительно небольшом научном центре, вполне может не замыкаться в своём регионе и привлекать статьи со всей страны.

Посмотрим, каким образом степень монополизации журнала отражается на его ИФ. На рисунке 4 представлено распределение для журналов с пятилетним ИФ. Если рассматривать всю совокупность, то никакой связи не видно. Если разделить журналы на 3 группы: внеинститутские журналы (белые точки), институтские журналы с низкой долей института-хозяина (черные точки) и институтские журналы с высокой долей института-хозяина (черные треугольники), – то в каждой из этих групп заметна тенденция к уменьшению максимальной доли одного института с ростом ИФ. По-видимому, влияние монополизации журнала на его рейтинг неоднозначно, но скорее негативно. Я не склонен сбрасывать со счетов то, что зачастую сотрудники института-хозяина (ведущего института в данной области) делают работы более высокого уровня. Но всё же долю одного института в 40-50% я бы однозначно рассматривал как показатель неблагополучия журнала.

ИФ журналов зависят от многих факторов. Например, в 1995 журналы «Биохимия» и «Молекулярная биология» начинали с одного уровня ИФ (0,5). Затем рейтинг первого возрос до 1.2, а второго – сохранился почти на том же уровне. А журнал «Физиология растений имел в 1995 году ИФ=0.2, а сейчас почти сравнялся с рейтингом «Молекулярной биологии». Другой фактор – «мощность» издающего института. Так, ИБХ – мощнейший институт, являющийся важной частью двух богатых научных сообществ – Биотехнологов и Биохимиков и молекулярных биологов – выпускает журнал со средним ИФ. Почти такой же рейтинг и у «Физиологии растений» – журнала, выпускаемого институтом (ИФР) со значительно меньшими возможностями, и принадлежащего менее богатому/популярному обществу Физиологов растений. По-видимому, в первом случае ИФ журнала определяется ресурсами института и сообщества, а во втором – политикой редколлегии. В общем, для демонстрации влияния разнообразия источников поступления статей на ИФ выборка маловата. Но для анализа лучших биологических журналов РАН/РФ, боюсь, других журналов нет. Однако можно пойти другим путём: сосредоточиться на одном журнале и посмотреть, как изменяются эти параметры с течением времени. Есть ли между ними связь и какого рода.

Логично посмотреть на лидера. Меня удивило, что журнал «Физиология растений» (далее ФР) оказался явным лидером в деле привлечения статей зарубежных авторов. Физиология растений – не самая популярная область российской биологии сегодня. Тем не менее, по своей направленности журнал вполне соответствует первой пятёрке журналов: это журналы молекулярно-биохимической направленности и ФР сегодня – журнал молекулярный и биохимический. Его направленность можно охарактеризовать так: всё по экспериментальной биологии растений. В последние годы даже стали появляться работы по биоинформатике растений, хотя журнал пока не собрался ввести для них отдельную рубрику. В то же время журнал довольно точно ограничивает своё поле. Например, я был свидетелем того, как практически без прочтения был отклонён обзор по регуляции экспрессии генов в митохондриях грибов с формулировкой «Не соответствует тематике журнала». При том что обзоры этих же авторов по растениям регулярно выходят в ФР. Не знаю, очевидно ли это, но наполнение журнала непрофильными статьями, пусть даже и высокого качества, может отрицательно влиять на ИФ. Так некоторое время назад я безуспешно искал обзор на одну тему. В процессе просмотра содержания журналов я наткнулся на такой обзор, что сильно меня порадовало. Но я бы никогда не подумал, что в журнале «Биофизика» можно найти обзор по транскрипционным факторам бактерий! В пользу ФР говорит и тот факт, что статьи журнала довольно часто скачивают с сайта журнала. В 2006 г. ФР стала одним из самых востребованных отечественных журналов, получив за год в среднем 131 запрос на статью (2). Сейчас журнал также в тройке лидирующей по числу запросов, нормированных к числу статей. Можно заметить, что статьи из дальнего зарубежья приходят преимущественно от китайских исследователей. Но это тоже является общей особенностью пяти журналов с относительно высокой долей (>10%) зарубежных статей. Как раз в журналах с низкой общей долей иностранных статей доля китайских статей невелика. Видимо, это общая тенденция (не только наша): если журнал популярен, то в него приходит огромное количество статей из Китая. В общем ничего противоестественного в лидерстве ФР нет.

На рисунке 5 показано, как за последние 10 лет изменялся ИФ ФР, а также доли статей разных авторов. В советские времена доля статей иностранных авторов не превышала 1% (3). К рубежу столетий журнал подошел, имея в пределах 5% иностранных статей и ИФ, балансирующий в районе 0,1-0,2. На рубеже столетий произошло несколько событий, объясняющих динамику ИФ в 2001-2003 годы. В 1999 году скончался академик А.Л.Курсанов – лидер советской физиологии растений и фактически создатель ИФРа (а также ФР) в его нынешнем виде. В этом же году академик А.Т.Мокроносов, возглавлявший журнал и институт на протяжении полутора десятков лет, оставил пост директора ИФРа. Институт возглавил профессор Вл.В.Кузнецов. В 2000 году умирает А.Т.Мокроносов. На год журнал возглавляет его бывший заместитель – профессор Д.Б.Вахмистров, который тоже умирает в декабре 2001 года. В 2002 году редколлегию журнала возглавил Вл.В.Кузнецов. О содержании редакционного портфеля в 2002 году можно судить по статьям, вышедшим в 2003 году. Для журнала это был тяжёлый год. Именно в 2003 году в журнале появились статьи, более подходящие для «Докладов»: 3-4 страницы, 1-2 рисунка/таблицы. Я насчитал 7 таких статей в 2003 году. Как ни странно, но резко уменьшился вклад сотрудников ИФРа (20,8%, этот уровень снова достигнут только в нынешнем году – 19,6%). Однако редколлегия предпринимала усилия. Так по приглашению профессора Б.Б.Вартапетяна в журнал были написаны статьи ведущими специалистами по анаэробиозу растений, которые наполнили почти весь №6 2003 года. О таком количестве статей от авторов из стран Западной Европы, Северной Америки и Австралии за один год журналу пока остаётся только мечтать! Поскольку в данном случае авторы были привлечены не репутацией журнала, а уважаемым учёным, то на рисунке 5 доля иностранных статей посчитана для первых пяти номеров за 2003 год (без №6). Иначе эти данные сильно исказили бы картину. Вообще за период с 2000 по 2003 гг. вышло несколько номеров журнала, посвящённых какой-то теме или выдающемуся учёному. Думаю, уместно рассматривать 2003 году как точку минимума, и как начало нового периода в жизни журнала. Новый главред сделал ставку на привлечение молекулярных работ и работ иностранных авторов. И это удалось.

С 2004 года наблюдается рост ИФ журнала, рост доли статей иностранных авторов и снижение доли статей с участием сотрудников ИФР. Как видно по рисунку 5, рост публикаций зарубежных авторов начался с увеличения числа статей из Китая. Структура зарубежных статей в её нынешнем виде (около половины – из Китая) впервые сложилась в 2004 году и более-менее сохраняется. Происходит прирост, как статей китайских авторов, так и статей из других стран мира. Доля статей сотрудников ИФРа уменьшается, причём это происходит сходным образом как по отношению к общему числу статей, так и по отношению к числу статей от российских соавторов. По-видимому, это процесс отражает диверсификацию источников поступления статей: как внутри РФ, так и из дальнего зарубежья. Как человек «внутри», могу сказать, что уровень работ учёных ИФР постепенно возрастает и уменьшение их доли в «своём» журнале связано именно с увеличением конкуренции и требований к статьям. Вероятно, более высокой конкуренцией объясняется и уменьшение доли статей от авторов и стран бывшего СССР (в основном из Белоруссии и Украины).

Таким образом, на примере одного журнала видно, что рост ИФ хорошо коррелирует с долей иностранных статей и со степенью монополизации журнал. Динамике ИФ журнала более всего соответствует динамика доли статей от всех иностранных авторов (ДЗ+). Интересно отметить, что этот рост (с 2004) пошёл после того, как журнал прекратил практику формирования тематических номеров (2000-2003) (3). Трудно сказать, что же именно послужило причиной роста ИФ. Рискну предположить, что рост ИФ и доли иностранных статей есть следствия одной причины. Я думаю, что в начале 2000х редколлегии удалось привлечь внимание иностранных учёных к журналу. И чем больше становится этот интерес, тем чаще цитируют статьи и чаще присылают рукописи. Если эта гипотеза верна, то из неё вытекает следствие: за пределами РФ наши статьи наиболее востребованы в Китае, затем на Украине, в Беларуси – далее см. рисунок 1.

Попробуем проверить это предположение. На рисунке 6 показана зависимость ИФ (6А) и доли зарубежных статей (6Б) от интереса к журналу. В качестве меры интереса использованы данные по среднесуточному скачиванию статей на сайте Springer, нормированные к числу статей в журнале (в 2009 году). Все данные взяты из таблицы. Оказывается, что ИФ журнала и интерес к нему довольно хорошо связаны. Если исключить четыре точки, явно выпадающие из общей тенденции, то достоверность корреляции (R²) достигает 0,87 при аппроксимации логарифмической и 0,81 при аппроксимации линейной зависимостями. Исключения представляют журналы «Биохимия» и «Палеонтологический журнал», ИФ которых раза в два завышен относительно общей тенденции, и «Известия РАН. Серия биологическая» и «Нейрохимия», ИФ которых занижен (последнего – раза в 4). Судя по рисунку 2, «Известия РАН. Серия биологическая» сейчас активно сокращает эту разницу.

Самое удивительное, что на рисунке 6Б можно наблюдать некоторую связь между «читаемостью» журналов и долей статей зарубежных авторов в них! Связь очень слабая, но всё же. Причём эта тенденция выявляется, только если сравнивать с долей всех зарубежных статей (СССР+ДЗ). Если сравнивать только со статьями из дальнего зарубежья, то связи не видно. Что подтверждает предположение о том, что наши статьи читают как в Китае, так и на Украине и в Белоруссии.

Какой же вывод можно сделать по результатам всего этого анализа? Я полагаю, что большинство российских биологических журналов не интересно для зарубежных учёных. По-видимому, эти журналы являются локальными или национальными. Среди российских журналов можно выделить группу лидеров. Эта группа не однородна, но именно в журналах этой восьмёрки опубликованы почти все статьи иностранных авторов, для журналов этой группы характерен наибольший уровень обращений к их статьям на сайте издательства Springer, и все они имеют за 2009 год ИФ не менее 0,5. Внутри этой группы можно выделить журнал «Биохимия», обладающий наиболее высоким ИФ и суммарным ежесуточным обращением к его статьям. В расчёте на одну статью наиболее востребованными на сайте Springer являются журналы «Прикладная биохимия и микробиология», «Микробиология» и «Физиология растений», у которых среднее число скачиваний в сутки примерно в 1.5 раз больше количества статей в 2009 году. Для журналов «Биохимия», «Прикладная биохимия и микробиология» и «Физиология растений» характерно высокое значение всех показателей: ИФ не менее 0.5, доля иностранных статей не менее 10%, высокое число обращений к статьям на сайте Springer. Для этих журналов характерна и относительно низкая доля статей от авторов из одного института (в 2010 году в ФР – 19,6%). В 2010 году в ФР доля статей с участием российских соавторов (51,8%) почти сравнялась с долей статей без соавторов из РФ (48,2%). Без сомнения ФР является международным биологическим журналом. Возможно, в качестве международного можно рассматривать и журнал «Биохимия» с его довольно высокой долей иностранных статей (20%). Определённой долей притягательности для авторов за пределами русскоязычного мира пользуются и журналы «Прикладная биохимия и микробиология», «Генетика» и «Молекулярная биология», но уровень 12% для статей из-за пределов русскоязычного мира кажется мне недостаточным для того, чтобы назвать эти журналы международными. Учитывая стабильный рост ИФ в последние годы и высокую долю статей из стран СНГ (плюс к иностранным), полагаю, что «Прикладная биохимия и микробиология» имеет неплохие шансы для постепенного превращения в международный журнал.

Надеюсь, читателям была интересна картина, нарисованная в этой статье, а члены редколлегий смогут сделать выводы, способствующие развитию своих журналов и укреплению их импакт-факторов.

1. Интервью президента РАН Ю.С. Осипова http://www.gazeta.ru/science/2010/02/05_a_3320188.shtml

2. Редакторская статья в ФР №6 2009 год http://www.rusplant.ru/index.php?page=Posts.ListPost&cat=11&PHPSESSID=1639f4f2jeuu1e3oj8p8pjltc0

3. Редакторская статья в ФР №6 2004 год http://www.rusplant.ru/index.php?page=Posts.ListPost&offset=1&cat=11

Таблица

А – «РФ+» — статьи с участием соавторов из РФ; «СССР+» — статьи без соавторов из РФ, но с соавторами из стран бывшего СССР; ДЗ – статьи из дальнего зарубежья без соавторов из стран бывшего СССР; 1 Max – наибольшая доля статей с участием соавторов из одного института (в следующей графе название этого института, если нет уточнения, то это институт РАН). Б — поскольку последние два года ИФ отсутствует, средний ИФ подсчитан за 2003-2007 годы. В – ИФ только для 2009 года. Г – добавлена одна статья из категории «россияне, работающие за рубежом». д – один номер посвящён юбилею института и составлен из работ его сотрудников, поэтому более корректно судить по пяти номерам, в скобках доля с учётом всех шести выпусков. Е – редакция журнала находится вне какого-либо института (только для англоязычных журналов).

Подписи к рисункам:

Рисунок 1. Доля статей из разных стран в пуле зарубежных статей (СССР+ДЗ, за вычетом 5 статей «россиян из-за границы») А – для всех журналов (284 статьи), Б — Biochemistry (Moscow) (46), В — Russian Journal of Plant Physiology (43), Г — Applied Biochemistry and Microbiology (30).

Рисунок 2. Динамика импакт-факторов (ИФ) биологических журналов РАН.

Номера соответствуют номерам журналов в таблице.

Рисунок 3. Распределение журналов относительно их ИФ и доли статей авторов из дальнего зарубежья

Рисунок 4. Распределение журналов относительно их ИФ и максимальной доли одного института. Только для журналов с пятилетним ИФ.

Рисунок 5. Динамика ИФ и наполнения журнала для Russian Journal of Plant Physiology. Доли различных групп статей представлены как доли единицы. ИФР – доля статей с соавторами из ИФР РАН относительно всех статей. ИФР/РФ — доля статей с соавторами из ИФР РАН относительно статей с соавторами из РФ.

Рисунок 6. Зависимость ИФ (А) и доли зарубежных статей (6Б) от среднего количества скачиваний статей на сайте Springer в день, нормированное по числу статей в журнале в 2009 году.