Блокада библиотеки

Лев Клейн
Лев Клейн

Тысяча академиков — в основном седовласых старцев — заседают в роскошном зале Академии наук и избирают своего президента и его заместителей. За каждым академиком его институт или институция, которыми он управляет. Идет строительство грандиозной Силиконовой долины в Сколкове, и тратятся миллиарды. Того и гляди посыплются открытия, равные тем, что сделаны в настоящей Силиконовой долине, и Нобелевские премии. Некоторые университеты объявляются исследовательскими Федеральными, что когда-нибудь должно вывести их на уровень Кембриджа, Гарварда и Стэнфорда (не при моей жизни). Это всё наверху.

А вот что внизу. Чахнет и загибается одна из старейших академических библиотек — крупнейшая библиотека по археологии в нашей стране и одна из самых известных в Европе. Через 70 лет после войны она снова в блокаде. На мой взгляд, это показатель состояния нашей науки — там, где она делается, на уровне лабораторий, аудиторий и библиотек. Мне Библиотека ИИМКа ближе и роднее, но, я уверен, мои читатели пришлют уйму аналогичных фактов из других участков нашей научной жизни — академических и университетских, касающихся библиотек и лабораторий.

Но прежде чем рассказать о блокаде библиотеки, я хочу поведать о самой библиотеке, в которую я ходил всю сознательную жизнь и которая была основой моей научной работы, как и работы всех моих коллег. Это библиотека Института истории материальной культуры (ИИМК) РАН, давно уже официально считающаяся Отделом Библиотеки Академии наук (при ИИМКе). Библиотека эта принадлежала раньше Императорской археологической Комиссии и была организована в 1859 году — ей более полутораста лет. В ней ныне более 220 тысяч книг и журнальных серий за многие годы, на самых разных языках. Это не сравнится с миллионными библиотеками — Национальной (Публичкой) и Библиотекой Академии наук. Но впечатление сразу изменится, если я скажу главное: эта библиотека специализированная — здесь только археология и ее вспомогательные отрасли, разумеется словари и т.п. Это таких вот 220 тысяч! Есть издания XVII века, редчайшие художественные альбомы, немало книг представлены единственными экземплярами в России. В читальный зал библиотеки приходят все археологи Петербурга и приезжают археологи со всей России и ближнего зарубежья.

В 1977 году в международном журнале «Каррент Антрополоджи» появилась и сопровождалась широким обсуждением моя большая статья «Панорама теоретической археологии». Среди выступавших был канадский археолог, член Королевского общества Брюс Триггер.
В британском журнале «Антиквити» он поместил отклик на мою «Панораму», который был назван «Теперь уже не с другой планеты» и содержал такие слова: «Библиографический кругозор Клейна — это предмет зависти других археологов. Он охватывает работы, написанные на английском, французском, немецком, шведском и разных славянских языках <...> Не найдется читателя его статьи, который бы не открыл для себя в ней существенных работ, появившихся в археологии, которые как-то ускользнули от внимания этого читателя или читательницы. Даже в областях, о которых я полагал, что я их хорошо освоил, я нашел, что Клейн ссылается на отдельные статьи, которые я либо не замечал раньше,либо напрасно позабыл. <...> Учитывая много факторов, которые затрудняют распространение научных публикаций, его охват должен быть расценен как прорыв». Д. Майлз в британском журнале «Эн-каунтер» в начале 1980-х написал, что «труд Клейна показывает широту подхода и знание археологической литературы, вероятно, не имеющие себе равных в Западной Европе и среди профессионалов постоянно замкнутой североамериканской традиции археологии» (Trigger 1978; Myles 1983). Привожу эти цитаты не ради хвастовства, а чтобы выдать секрет: в значительной мере я обязан этим успехом библиотеке ИИМКа.

Рис. В. Богорада
Рис. В. Богорада

В истории библиотеки были плачевные периоды, когда книги переставали поступать. До сих пор в каталогах видны зияющие провалы. Один — в революционные годы вместе с гражданской войной, второй приходится на Отечественную войну и блокаду Ленинграда,третий, поменьше, — на тощие 90-е годы, когда финансирование резко сократилось. И вот теперь, в жирные годы притока нефтедолларов в нашу страну, когда находятся миллиарды на зимнюю Олимпиаду на летнем курорте, на дорогущий мост на дальний островок, на многие затеи, в этот, так сказать, расцвет застоя, — на регулярное пополнение уникальной библиотеки денег нет. При царях были, при Сталине были, при Хрущеве и Брежневе были, сейчас — кончились.

Я всегда приходил в библиотеку института по понедельникам, когда в читальном зале на витринах у стенки выкладывались новинки, пришедшие за неделю. Они густо заполняли витрины и громоздились на стеллажах над ними, но в порядке — вот тут монографии, а тут журналы русские, на другом стеллаже — иностранные. Дня не хватало, чтобы всё обозреть, выбрать новинки для заказа, успеть заказать раньше других или занять очередь. Теперь выставка сильно скукожилась, поредела и становится всё беднее.

Мне удавалось удерживаться на уровне и в 2000-х. Но это уже благодаря личному обмену книгами и работе в иностранных библиотеках. Почти год я провел в Университете Вашингтона в Сиэттле. Библиотека на два миллиона книг. Стоят они там на стеллажах совсем не так, как у нас, — не в порядке поступления и по формату, а по содержанию! Отведено по залу или залам на каждую науку, а внутри — по разделам и предметам (на это нужно гораздо больше пространства). Я нашел там и полку Клейна — на ней стояли даже только что вышедшие мои книги. За нужными книгами читатель приходит сам в соответствующий зал, набирает нужные книги с полок (или читает тут же за столами) в любом количестве и уносит или увозит на тележке. Увозит домой. Никакой записи (заявка в двух экземплярах, ожидание заказа, оформление при выдаче и сдаче) -ничего этого нет. Читатель при выходе показывает, что он уносит, и это автоматически фиксируется в момент по магнитным ярлычкам на книге — как у нас кассой при выходе из магазина. А для сдачи даже не нужно идти в библиотеку — опускаешь книги в ближайший ящик сбора в университетском парке, возле твоего жилища. Это там.

А библиотека ИИМКа предупреждена, что с 2014 года прекращается поступления основных (главных!) иностранных журналов по археологии — «Антиквити» (Кембридж), «Америкен Джорнал ов Аркеолоджи» (Бостон), Джорнал ов Аркеолоджикал Сайенс» (Лондон). Они не будут приходить и в главную библиотеку Академии наук — в БАН. Это венец постепенного сокращения поступлений иностранной периодики — в 2011 году приходили журналы 281 названия, в 2012-м — 177, в 2013-м осталось только 84 названия. Четверть! И вот теперь удар пришелся на те, без которых вообще смешно называться археологами.

Но не думайте, что российские издания остались в неприкосновенности. Со второй половины 2013 года прекращается подписка ИИМК на лучший археологический и антропологический журнал России (двуязычный — русско-английский) «Археология, антропология и этнография Евразии» (Новосибирск), «Вестник Петербургского университета», «Древняя Русь» и др., заодно и на главный журнал археологов Украины — «Археология» (Киев). Все эти журналы будут поступать только в Библиотеку Академии наук.

А вот эти, как заявлено, и туда не будут: «Вестник древней истории», «Российская археология» (головной археологический журнал страны!). Точнее, будут, но только в Академическое собрание — с ними можно будет работать только в читальном зале БАНа. Но директор библиотеки «пробила» через дирекцию Института подписку в обход БАНа на один экземпляр каждого из этих двух журналов (раньше прибывали через БАН по два).

Многие зарубежные институты, имевшие с библиотекой ИИМК договоренности об обмене книгами, стали разрывать эти договоренности, потому что обмен получается неравный. Библиотеке часто нечего предложить в обмен.

Что это, как ни блокада научной библиотеки — блокада науки? Теперь чтобы быть на уровне, нужно ехать за границу. Мои преемники уже не смогут составлять всеобъемлющие личные картотеки и щеголять классными обзорами мировой литературы. О них уже не напишут лестных слов в «Антиквити». А если что-нибудь напишут, то они и не прочтут: «Антиквити» ведь поступать не будет.

Библиотечное начальство ссылается на то, что теперь многое есть в компьютерном доступе, через Интернет, и что пора переходить на пользование этими средствами. Однако нужна соответствующая аппаратура, нужны индивидуальные аппараты, которыми смогут пользоваться читатели. И нужны договоренности с мировыми фондами и библиотеками, обеспечивающими доступ к информации по Интернету. Но всего этого в Институт и его библиотеку не дали, на это тоже нужны средства.

Тут уместно сказать, что библиотека, о которой речь, в советское время трижды переезжала — сначала располагалась в Мраморном дворце, потом в одном из зданий Академии наук, наконец в Михайлово-Ольденбургском дворце на набережной. Библиотека находится на трех этажах в дворцовых комнатах, 10 окон первого этажа выходят на набережную со сплошным потоком машин, пыль и газ приникают в книгохранилища. В пяти окнах стекла повреждены, шатаются. Нужна воздухоочистительная и увлажняющая воздух аппаратура (зимой очень большой жар идет от батарей). Стеллажи превышают высотную норму, они старые, деревянные, т.е. огнеопасные. Пол в некоторых местах провален. Библиотека всё время нуждается в дополнительных площадях. Сотрудники (их — шесть) сейчас заняты передвижкой малоспрашиваемой литературы на задворки, превращая фонд в склад, оттуда литературу уже по редким заказам не достать.

Нужны ремонт, реставрация, да и новое строительство. На всё это средств нет и не предвидится.

Директор библиотеки мечтает о специальном здании,возможно, при археологическом музее — специальном, какого в городе нет. Вот бы куда переехать! Но, конечно, здесь, в Петербурге, где традиционный мировой научный центр, а не на остров Русский.

Trigger B. No longer from another planet // Antiquity, 1978, Vol. LII, no. 206: 193-198; Miles D. Yoked to the past. The state of archaeology // Encounter, 1983. Vol. LXV, no. 4: 55-60.

9 комментариев

  1. Исправляю неточность: дворец, в котором размещен ИИМК с его библиотекой, называется не Михайлово-Ольденбургским, а Ново-Михайловским.

  2. Хоть с положением дел в библиотеке ИИМК не знаком, могу сказать, что тенденция заменять печатные издания электронными есть и в зарубежных ВУЗах. К примеру, я пишу сейчас из г. Киль (соот. учусь в институте доистории CAU). В библиотеке института(да и по некоторым институтам различных земель) тоже идет процесс создания электронной библиотеки. Правда, дело касается только журналов и некоторых сборников. Чтобы прочесть ее не требуется какого-то серьезного оборудования. И раз идет такой процесс и в библиотеке ИИМК, то это вполне нормально.

  3. Процесс как раз не идет, а есть только разговоры о том, что такой процесс в принципе возможен. Но договоренностей нет, и журналов нет.

  4. В Воронежском государственном аграрном университете из одного экономического ф-та сделали два. На подобного рода рееорганизации ресурсы находятся, а на библиотеку- нет. Театр абсурда. Проблема в том, что подобного рода театр большинство вузовской бюрократии вполне устраивает.

  5. Теперь чтобы быть на уровне, нужно ехать за границу.

    Уважаемый Лев Самуилович, Вы все уже сказали. Увы…

  6. Не сказал бы, что уровень образования и научной деятельности за границей просто зашкаливает. Историческое образование в РФ, по моему мнению, имеет даже ряд преимуществ. Все дело в нас самих. Когда я прихожу в 7-8.00 в свой институт (доистории CAU), то являюсь не первым, а когда уходил даже в 21 час, то там еще оставались люди и работали. Немцы не думают, след. образом, что отработал свои законные 8 часов — и свободен! Они живут в своих институтах. Но в этом можно найти и негативные стороны.

  7. Мне кажется — единственный разумный выход с перспективой — это создать общество и библиотеку при нём, дублирующую БАНовскую систему, как это сделали филологи-классики под рук-вом А.К.Гаврилова при гимназии (эта bibliotheca classica = Античный кабинет арендует четыре помещения на 1м этаже гимназии). Только членство, дающее полные права (копирование, фотографирование и т.п.), должно быть платным. А книги приобретать на средства от спонсров. Проблема будет со зданием, но наверно можно получить какие-то помещения, скажем, в Главном Штабе, — всё равно там пока много пустого пространства. Главное — не давать ставить книги на балланс ГЭ, а записать их либо коллективной собственностью, либо собственностью дарителей (список прилагается к документам мат.ответственного лица).

  8. Археологов в Питере не так много, чтобы их взносы могли содержать библиотеку, хоть как-то конкурирующую с той ИИМКовской библиотекой, которая существовала в прошлом. А количество журналов (не говоря уже о книгах) по археологии неизмеримо больше, чем количество их по классической филологии. Да еще аренда помещений! Вспоминаю организацию библиотеки Европейского университета в Петербурге. Да, удалось создать на пустом месте неплохую библиотеку, но на деньги американских фондов. А теперь попробуй привлечь иностранные фонды — сразу же загремишь в иностранные агенты!
    Археология — наука людей богатых, — говорила графиня Уварова, глава Московского археологического общества. В государстве, где наука нищает, археология чахнет. Археология, как и другие науки культурологической и гуманитарной направленности, нуждается в государственных ассигнованиях. Нельзя снимать с государства это бремя. Ибо в противном случае она не может конкурировать с «черной археологией».

  9. Имея некоторый опыт работы в сфере финансов, я могу сказать одно- ни что так не отражает приоритеты человека (или людей) как то на что он тратит деньги. Получается, что нынешняя вузовская и академическая бюрократия предпочитает тратить их на всевозможные реероганизации нежели на библиотеки. Комментарии излишни.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Оценить: