Мы переживаем сейчас закат российской науки. Россия выходит из числа великих держав еще по одному параметру — по науке. Судьба ее в очень малой мере зависит от самих ученых, да и среди них слишком мало думающих о благе науки и понимающих, что для этого надо. Из тысячи с лишком академиков и членкоров всего семь десятков отказались войти в новую «Академию», лишенную имущества и авторитета. Большинство беспокоится о своих собственных интересах, а они у слишком многих, обладающих статусом ученых, не совпадают с интересами науки.
К сожалению, судьба Академии зависит от ряда функционирующих в стране сил, среди которых Министерство образования и науки и персонально министр Ливанов имеют очень малый вес. Весомые силы — другие. Совершенно ясно (это было видно из беседы с новоизбранным Фортовым), что инициатором ликвидации Академии является президент страны и что он будет всячески стремиться довести этот «блицкриг» до победного конца. Сопротивление было неожиданным — ну что ж, подкупить не удалось (повышение бонусов академикам, повышение званий членкорам), придется пойти на мелкие уступки. Но и он лишь учел расстановку сил и интересов.
Попытаемся рассмотреть эти силы и интересы.
Прежде всего, во власти есть значительная группа людей, мечтающая о восстановлении сталинской империи и о возрождении сталинской науки. При Сталине Академия номинально существовала (как многие другие традиционные декорации — например, церковь), но идеалом сталинской науки была шарашка. Шарашка, в которой плененные и превращенные в рабов гении работали изо всех сил не за совесть, а за страх, выполняя военные и идеологические (военно-патриотические) задачи партийного руководства и самого великого кормчего. Организатором такой науки был Берия, но вдохновителем — Сталин. Такая наука дешева и достигает грандиозных успехов, но на одном-двух избранных направлениях. Спутники, математика, вне науки — балет, а во всем остальном — уровень Верхней Вольты. По автомашинам до сих пор отстаем от Кореи и Чехии, а компьютеры и мобильные телефоны завозим. О японских и штатовских роботах и речи нет.
Вторая властная и могучая сила — это люди, оседлавшие нефтяную и газовую трубы. Нефть и газ они продают сырьем за рубеж, на нефтедоллары покупают всё — автомашины, яхты, роскошь, послушание значительной части подданных. Этим не нужны промышленность и сельское хозяйство — всё проще купить. Не нужна и наука. Совсем не нужна. Ее продукцию тоже можно купить за рубежом. А при такой стратегии можно избавиться от единственного оставшегося оплота независимости в стране — от Академии наук, со званиями, которые нельзя отнять, с авторитетом, который не пожалован сверху, с неподконтрольными связями с заграницей, с накопленными богатствами (недвижимость!), которые пригодись бы для раздачи верным чиновникам. Вузы уже прижали к ногтю, а Академия вот мозолит глаза. Ковальчука, вишь, забаллотировали…
А что же сами ученые? Они тоже раздроблены. Часть по застарелой привычке и по близости к вертикали готова поддержать любое повеление начальства. Сколько их, не знаю. Кажется, мало.
Другая часть, весьма значительная, как ни странно, тоже ностальгирует по советской науке. Нет, не по шарашке, конечно. И даже вообще не по сталинской эпохе, а скорее по брежневской. Тогда же так было всё спокойно: работа шла ни шатко, ни валко, можно было не очень шевелиться, а сравнительно высокие зарплаты маститым начислялись. Сравнение с Западом не так уж и тревожило: оно в основном проводилось по идеологической линии, а тут всё было в ажуре. А что нобелевские в основном уходили в США и другие капстраны, так об этом не очень и распространялись, да и языки-то знали немногие. А ведь кризис академической науки и падение авторитета Академии было заложено еще тогда. Это тогда в академики валом пошли директора и чиновники, и состав ее разжижился.
Наконец, значительная часть работников Академии принимает свершившееся как данность и думает, какие предложить поправки к почти принятому закону, чтобы всё же катастрофа была не столь полной и сокрушительной. Как ликвиди… простите, реформировать Академию, не лишая ее абсолютно связи с имуществом? Как сохранить выборы директоров, пусть и под контролем чиновников? Как избежать соединения трех академий, отделения кор — от членов и девальвации звания академика? Какие меры предложить для очевидной активизации науки — наблюдательные советы, контрольные комиссии, участие общественности? Им невдомек, что любые поиски компромисса будут приняты лишь в той мере, в какой они не затронут суть закона, поправки будут всемерно отфильтрованы и обрезаны. Имя, декорации, звания сохранить могут. Самостоятельность и свободу — нет.
А независимость и свобода мышления, раскованность и неангажированность — первое условие великих прорывов в науке. Когда у Фарадея спросили, какое употребление сможет найти открытое им электричество, он сказал: «Можно будет делать забавные игрушки». Даже если часть ученых соблазнится полученной свободой и средствами для загула, оставшиеся в мозговом штурме окупят все затраты.
Что ж, цели правящей верхушки выданы, поправки приняты под давлением общественности, а уступки, во-первых, временные, во-вторых, будут взяты назад при малейшей возможности, быстро, одна за другой. Это как с выборами — сначала громкие обещания, а потом фильтры и ограничения, сводящие всё на нет. Все нынешние митинги и протесты, предложения и пожелания ни к чему кроме временных уступок привести не могут.
Справедливости ради надо сказать, что ни у Академии наук, ни у оппозиции своего проекта радикальной реформы нет, а она нужна — это всем очевидно. Против чего бороться ясно, но за что? Где программа? Это размагничивает протесты и ослабляет рациональность митингующих, лишает их настоящей силы убедительности. Защитникам Академии их противники бросают в лицо обвинение, что они хотят только одного — сохранить всё, как было, сохранить свои командные позиции, свой покой на вершине Академии и свои блага, ограничиться декоративными изменениями.
На мой взгляд, Академию наук как могучее, богатое и властное учреждение нужно действительно упразднить. Ведь вся работа сосредоточена в институтах и лабораториях, а сама Академия занималась действительно только выборами академиков, назначениями (прикрывала директоров от чиновничьего произвола, часто глупого) и межведомственной дипломатией. Занималась всё хуже. Вместо нее нужно создать небольшую очень престижную организацию, куда избираются только самые крупные ученые. Академиков должно быть не больше, а значительно меньше — около ста, и они должны собираться исключительно для решения главнейших общенаучных проблем, проведения важнейших экспертиз и воздействия на распределение фондов и премий.
Институты и лаборатории со всем имуществом надо передать не чиновникам, а университетам и другим вузам вместе с ассигнованиями, которые на них отводятся. Но не нынешним университетам — слабым, подавленным и зависимым. Университеты и вузы нужно вывести из-под управления государства. В них должны соблюдаться общеевропейские академические свободы. Ректоры и ученые советы должны быть по-настоящему выборными. Кроме того, нужно провести жесткое ранжирование вузов. Пора вернуть университетам статус университетов, а прочим учебным заведениям иметь статус институтов, академий, училищ и т. д. Не может быть специализированных университетов: отраслевая специализация — антоним университета. То есть реформу академической науки нужно сочетать с реформой образования. Это должна быть одна реформа.
Именно передача институтских кадров Академии наук университетам позволит решить главную задачу, стоящую сейчас перед университетами: радикальную разгрузку преподавательских кадров, которая превысила все разумные пределы и ликвидирует научно-исследовательскую потенцию университетских преподавателей. Давно пора довести преподавательскую нагрузку до европейских и американских норм — несколько лекций в неделю с предоставлением оплачиваемого годичного отпуска каждые 5-7 лет. Такая передача кадров также быстро омолодит научные учреждения, бывшие академическими, а с другой стороны резко усилит наши университеты и выведет их на один уровень с мировыми университетами — центрами науки и образования. Ни Сколково, ни объявление некоторых университетов федеральными не выведут, а передача академических институтов университетам — выведет.
Любая реформа уйдет в песок, если не будет поддержана большими деньгами. Зарплаты ученым и пенсии должны минимум превышать вдвое- втрое средние по стране (не вообще по стране, а по крупным городам — Москве и Петербургу), чтобы профессия ученого снова была престижной и наши ученые могли конкурировать с зарубежными в закупке литературы, компьютерного оборудования, разъездах и уровне жизни. Пенсии их должны быть почти равными зарплате, чтобы можно было спокойно освобождать места для молодых. Разумеется, нужно обеспечить конкурентоспособность и по закупкам оборудования. На всё это нужны средства. Поскольку наша частная промышленность, частный бизнес не очень нуждаются в высокой науке, а получение иностранных инвестиций под подозрением, средства эти могут иметь источником только наше государство. А у гуманитарных наук государство — почти единственный крупный инвестор.
Конечно, нужно переломить это положение — ввести радикальные меры поощрения бизнеса к инвестированию в науку и образование. Нужно, чтобы бизнес поддерживал университеты, а не церкви (церковь у нас и так богатая).
А главное, если государство хочет действительно встать с колен и лидировать в мире, оно должно минимум в пять — десять раз повысить долю ассигнований на науку и образование. это значит, перенаправить денежные потоки. Огромным источником могло бы стать уничтожение коррупции и повального воровства — но для этого нужна другая радикальная реформа. Кроме того, придется отнять деньги у других получателей — резко сократить чиновничий аппарат, ужать полицию и ВВ — куда нам столько блюстителей порядка? Ведь чем больше блюстителей, тем меньше порядка. Уменьшить военные расходы — никто из соседей на нас нападать не собирается. Соединенные Штаты даже маленькую Северную Корею, задирающуюся всё время, не трогают. А ведь могли бы прихлопнуть одним ударом. Равновесие в мире сейчас зависит уже не от нас. А главное — сколько в армию ни угрохай, она будет рыхлой и бессильной, если нет науки и культуры, если ракеты и спутники падают, а военные склады то и дело взрываются. Мощная наука и высокая культура — лучшие гаранты безопасности страны.
Таким образом, мое предложение реформы сводится к нескольким принципиальным преобразованиям:
1. Ликвидация нынешней громоздкой Российской академии наук и создание на ее месте небольшой престижной Академии наук России, занимающейся решением общенаучных проблем и распределением фондов и премий.
2. Передача всех ее институтов и лабораторий вместе с их имуществом и ассигнованиями университетам и другим вузам.
3. Одновременная реорганизация университетов и вузов на основе академических свобод, выборности ректоров и ученых советов и возвращение университетам прежнего статуса очагов кооперации основных фундаментальных наук (их выделения из числа институтов, академий и училищ).
4. Резкое повышение зарплат ученых на основе повышения доли бюджетных расходов на науку за счет ликвидации коррупции и воровства, а также за счет сокращения чиновничьего аппарата, полиции и ВВ и уменьшения военных расходов.
5. Доведение пенсий ученых почти до уровня зарплат; чтобы выход на пенсию не был катастрофой и места для молодых освобождались регулярно.
Как мне представляется, такая реформа неизбежна, и после мыканья еще какого-то количества лет с чиновничьим агентством по науке (тут «агент» лишается одиозного звучания) всё равно придется к этой проблеме возвращаться, потому что лучше не будет. Никогда еще бюрократизация не спасала от бесплодия. Лучше сделать решительный шаг сейчас, сразу.
Я понимаю, что при нынешней власти и при нынешнем устройстве страны надежда на это отсутствует. Что ж, ничто не вечно под луной.
Олегу, напоследок :)
В спецхран попадало все, что по мнению цензуры могло дискредитировать существующий строй. И при этом было не важно, каким инструментарием пользовался автор. С таким же успехом можно начать говорить о якобы закрытости в советские времена вопроса использования в социальных науках таблицы умножения, основываясь на том, что кто-то с ее помощью что-то там умножил-подитожил и прозрачно намекнул, что социализм хуже капитализма.
Все, что Вы написали, — не более, чем митинговая риторика, в которой понятие «энтропия» играет роль красного словца. Дело в том, что понижение энтропии социальных систем в одних случаях благо, а в других случаях зло. Например, если взять управленческий аспект, то для системы практически одинаково плохо быть, как в состоянии с нулевой энтропией, так и в состоянии с ее максимально возможным значением. В первом случае имеем диктатуру, а во втором закон джунглей. И где критерии золотой середины – вопрос вопросов, над решением которого идет определенная работа… Так что не все так просто с использованием понятия энтропии, как это может показаться сквозь призму намеков на ее «многоликую» интерпретацию.
А насчет грядущей реформы РАН в данном контексте могу только сказать, что верховная власть просто хочет законодательно обеспечить себе еще одно понижение управленческой энтропии, сообразуясь с принципом «меньше фишек – проще играть». Идет строительство той вертикали власти, которая в своих рядах не терпит энтропии. На общий социальный КПД при этом большого внимания не обращается. К чему это может привести в пределе, в прошлом веке наглядно показал Сталин, уничтожив энтропию управления.
Поэтому, жонглируя перед массами научным термином «энтропия», нужно думать о возможных негативных последствиях и помнить, что дороги в ад мостятся благими намерениями, которыми в данном случае являются призывы к уничтожению энтропии.
Во первых, мое мнение, что нужно поменять социальную, экономическую и политическую систему в стране. Как уже отметил Лев Самуилович при нынешней системе — я это вижу и на других примерах- реформы, предлагаемые с самыми лучшими побуждениями, превращаются в свою противоположность. Почему? Потому что власть сама смотрит что из предлагаемого выкинуть,что туда ввести и обсуждать это с кем-то она не намерена. А если такое обсуждение и будет проведено , оно будет просто призвано сыграть роль ширмы,чтобы сказать — «вот видите, мы же это с вами обсуждали!»
«Дело экспертов», вынесших фактически оправдательный вердикт Ходорковскому и Лебедеву и в результате, самих попавших под следствие, после чего вынужден был бежать и стать политэмигрантом Гуриев — яркий тому пример. Кто поручится что эта же судьба не ждет экспертов, выступающих за реальные и грамотные реформы РАН, а не за распил ее имущества?
После изменения системы власти возможны реальные реформы, что в области образования, что в области научной работы. Да фактически придется после нынешнего развала всего и вся, что по-моему признают уже все, восстанавливать страну с нуля, и готовиться к этому нужно уже сейчас.
Чтобы не начать снова восстанавливать «советскую» науку в противоположность «науке буржуазной», чем, как показывает нынешняя дискуссия и по сей день болеет наше общество. Чтобы не изобретать с нуля то, что давно открыто и освоено в других странах.
Необходимо не бояться заимствовать с Запада то лучшее что там есть, исходя из того, что российский народ такой же народ, как народ любой европейской страны, только доля испытаний выпавших ему чересчур тяжкой оказалась, а наука- она везде одна, одна на всех.
Под занавес
Кто хозяин президентского слова?
РЕФОРМА РАН
№ 37(2013)
14.09.2013
http://www.poisknews.ru/theme/ran/7423/
И заключительный аккорд:
Григорий Колюцкий н.с. ИППИ РАН, член ФКС партии 5 декабря
Как выжить академической науке в России?
17 октября 2013, 18:13
В среду, 16 октября, состоялось первое в своей истории собрание Комиссии по общественному контролю за ходом и результатами реформами в науке. Напомню, что учреждена эта комиссия была неделю назад на Собрании научных сообществ.
Начало было печальным: сам ход общественного обсуждения проекта положения о ФАНО настолько противоречит идее диалога, что ставит под сомнение концепцию работы Комиссии. «Мы переходим к окопной войне» — удачно сформулировал настроение собравшихся академик А.П.Кулешов.
Один из вдохновителей создания Комиссии Александр Сафонов регулярно напоминал про «профессиональную экспертизу», которую уже начала готовить Комиссия. Проблема в том, что в современной России эта экспертиза никому не нужна. А правительственным чиновникам она особенно не нужна: они вообще никого из учёных слушать в принципе не хотят (разумеется, кроме нескольких лично лояльных начальству и потому допущенных к прокремлёвским СМИ).
На самом деле, совершенно не понятно, что можно сделать в этой ситуации. Очевидно лишь, чего делать уже точно не стоитт: когда один из представителей профсоюза РАН предложил написать открытое письмо Путину, с ним даже спорить не стали, а лишь вздохнули и махнули рукой.
Естественно, можно взять и написать альтернативный правительственному проект положения о ФАНО. Наверняка получится неплохо – в рабочих группах Комиссии экспертов хватает. Только, вот, потом из проекта тупо вычеркнут половину осмысленного текста, как уже поступили с предложенным Президиумом РАН проектом пресловутого ФАНО. В той ситуации репутация академиков оказалась лишь ширмой для «эффективных менеджеров», которые в этой комбинации и не собирались слушать ничьи советы с самого начала. Комиссия этот урок усвоила, и оказаться в такой же специфической роли не хочет.
С другой стороны, опыт Бирюлёво достаточно сложно перенести на академические реалии. Ведь, все известные истории успеха граждан в борьбе с властью: Манежная, Лермонтов, Молжаниново, Бирюлёво и другие – непривычны научному сообществу, как минимум, стилистически.
Так что ничего иного у российских учёных не остаётся, как обратиться к обществу с вопросом: как выжить академической науке в России?
В рамках Комиссии кроме упомянутой выше экспертизы есть специальная группа, занятая выстраиванием коммуникации между учёными и остальным обществом. Задача, конечно, амбициозная – но кому сейчас легко?
Короче, обращайтесь! Мы, учёные, прямо заявляем, что ответа на поставленный в заглавии вопрос нам пока не известно. Но мы нацелены найти ответ – других вариантов у нас всё равно нет.
http://www.echo.msk.ru/blog/motimatik/1179406-echo/
Олег:18.10.2013 в 1:27 Не буду комментировать все. Просто спрошу, где были все эти активисты, эксперты и сторонники правильной реформы предыдущие 10-15 лет? Почему сия активность пробудилась только в рамках межведомственной войны? Да и сейчас направлена ТОЛЬКО на противодействие МОН.
«Так что ничего иного у российских учёных не остаётся, как обратиться к обществу с вопросом: как выжить академической науке в России?»
Большую убогость даже представить трудно.
Олег, не спешите ставить заключительный аккорд, он будет поставлен чуть позже и не Homo sapiens.
Биогеохимическую теорию Вернадского, теорию этногенеза Гумилева и концепцию безопасности Легасова, которую он назвал «дамоклов меч» объединил известный специалист по системному исследованию сложных объектов, таких как океан и биосфера Т.А.Айзатулин долгие годы занимался этнологией, культурологией и антропологией России. В связи с этим он был приглашен в создававшийся при АН СССР Аналитический центр по проблемам социально-экономического и научно-технического развития для постановки системного исследования нашего общества и глобальных проблем в условиях неравновесности, сложных переходных процессов и синергетических взаимодействий. В первой же служебной записке он определил как наиболее вероятное событие — ликвидацию СССР
http://aizatulin.chat.ru/
Благодаря этому он получил довольно интересные результаты и на основании которых он дает оценку власти:
«Если бы не закон Пушкина-Маркса — закон переворотов (перестроек, реформаций, революций). Марксова, общая теорема: «Теперь мы знаем, какую роль в революциях играет глупость, умело эксплуатируемая негодяями». Пушкинская, специальная теорема: «Не приведи бог видеть русский бунт бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа, или уж люди жестокосердные, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка копейка».
Когда в воздухе начинает пахнуть русским бунтом и у «негодяев» начинает ныть шейка, они начинают маскироваться под «глупость» (далее оба термина используем как научные, безэтичные). Например, Джеффри Сакс: «Мы положили больного (то есть Россию) на операционный стол, вскрыли ему грудную клетку, но у него оказалась другая анатомия»».
http://www.redov.ru/istorija/teorija_rossii_geopodosnova_i_modelirovanie/p1.php
От себя добавлю, что это прелюдия к бирюлевским событиям. Жителей на улицу вывело отсутствие или низкий уровень их личной или индивидуальной безопасности и угрозу этой безопасности исходила для себя и своих семей от мигрантов. Это закономерно и об этом говорил Т.А.Айзатулин:
« Россия лежит в так называемой зоне «неблагоприятной для жизни», частично — в зоне «невозможного земледелия», а частично — «рискованного земледелия». Она сплющена между зоной вечной мерзлоты, занимающей половину ее территории, и самыми северными в мире пустынями. И при этом половина болот мира — у нас.
Принцип хозяйствования и жизни в существенно неблагоприятных для нее зонах — семейный, общинный и солидарный, т.е. противоположный «рыночному»: производить не для прибыли, а для потребления и выживания, и жить по средствам со всей защищенностью, но и со всеми неудобствами и несвободами, «домостроевщиной» (т.е. экологично, Эйкос — дом), какие бывают в семье и какие бесят безответственных инфантилов — тех, чья конституция и энергетика, как запрограммировано за миллион лет эволюции вида, уже требуют тяжелых физических нагрузок, лишение которых, вместе с гормональной гиперактивностью и с самым стрессогенным фактором — скукой, вводит в страстное состояние, сужает сознание и начисто поражает психику. В отличие от рынка, внутри семьи понятие рентабельности, как и понятие свободы, не имеет смысла, как на рынке не имеют смысла понятия совести и справедливости (наш человек, проголосовав за рынок, продолжает апеллировать к ним — это расщепление («шизо») сознания и души («френо»)), а общее там и там понятие любви имеет совершенно разный смысл (рынок любви у нас развернулся первым). На солидарном, семейно-общинном принципе построена вся российская цивилизация, в отличие от запада».
Возвращаясь к бирюлевским событиям и ставя вопрос о причинах выхода жителей на улицу с протестом с точки зрения не власти, а Т.А.Айзатулина:
«Активность, пассионарность и страстное состояние.
Русская смута в своей психологической основе имеет страстное состояние.
Начала психологии страстного состояния заложены в средние века православно-религиозным философом Г.Паламой, а развил ее наш современник математик и философ С.Хоружий.
Первым эмпирически обнаружил вхождение России в страстное состояние-2000 (неадекватность, некритичность, некоррегируемость, потерю инстинктов самосохранения и сохранения рода) академик В.А.Легасов, проводя системный анализ Чернобыльской катастрофы (и на основе этого исследования он заложил Основы теории современной безопасности России и мира как неразрывной задачи).
В страстном состоянии люди в массе своей оказываются в принципе не подготовленными, чтобы ответить на поставленные кризисом вопросы, они теряют субъектность, теряют объективность и самостоятельность мышления, рассуждений и оценок, и поэтому они легко и неизбежно становятся объектом манипулирования со стороны профессионалов и профессионально управляемых организованных групп, в том числе внешних.
Еще более существенно, что возникают, углубляются и усиливаются дефекты мышления и самого познавательного аппарата. Принято считать, согласно С.Хоружему, что при этом состоянии происходит срыв в ноогенезе, проявляющийся как архаизация, т.е. быстро (столетия за год, в разных слоях населения по-разному) идет процесс, обратный эволюции разума, срывается один культурный слой за другим.
Общая тенденция — коллапс. Исчезает способность к генерации научного знания и пользованию им, затем — сама потребность нем, идет массовое обращение к религиозному сознанию (к «мировым религиям»), суеверности и язычеству, иногда с совмещением тяги к рабовладению и работорговле, включая самые архаичные формы (ямы в Чечне и выкуп), к самым примитивным культам (например, фаллическому, что наблюдается сейчас), ритуалам и камланиям (окрашенным в «модернизированные» формы), иногда с совмещением с человеческими жертвоприношениями и даже людоедством.
От себя добавлю «Зачем в таком состоянии налогоплательщику наука? ». Отсюда инициатива ученых « Так что ничего иного у российских учёных не остаётся, как обратиться к обществу с вопросом: как выжить академической науке в России?» выглядит вообще-то дикой.
А теперь о прогнозировании будущего.
«А Россия, как описывает Карамзин, «готовилась к ужаснейшему из явлений в своей истории», великой смуте: рождались животные-уроды (мутанты), происходили климатические потрясения («… пала на миллионы людей казнь страшная: весною, в 1601 году, небо омрачилось густою тьмою, и дожди лили в течении десяти недель непрестанно… в 15 августа жестокий мороз повредил как зеленому хлебу, так и всем плодам незрелым»), которые привели к великому голоду («… ели собак, кошек, стерво, всякую нечистоту… не только грабили, убивали за ломоть хлеба, но и пожирали друг друга… мясо человеческое продавалось в пирогах на рынках! Матери глодали трупы своих младенцев… и в сие время другие изверги копили, берегли хлеб в надежде продать его еще дороже!»), в изобилии появились в России жестокосердные корыстолюбцы, политические мошенники, лжелюди и все приметы, напоминающие наше время вхождения в очередную смуту «адскою игрою Борисова властолюбия, бедствиями свирепого голода и повсеместных разбоев, ожесточением сердец, развратом народа – всем, что предшествует ниспровержению Государств, осужденных Провидением на гибель или на мучительное возрождение». Может показаться загадочной, мистической эта математическая точность описания Карамзиным детерминированности событий, разделенных 400 годами. Разделенные этими четырьмя великими веками биосферно-космические повторения, вызывая стресс, снимают в этносе, как и в индивидууме, культурные утонченные слои и обнажают древние простые грубые общие механизмы».
http://www.situation.ru/app/j_art_34.htm
Учитывая жаркое лето 2010 года и наводнение в Приморье этого года, не к подобным ли событиям ведут нас реформаторы совместно с наукой?
«Тяжесть и продолжительность кризиса России во многом обусловлены тем, что как раз к его началу в СССР «отказало» обществоведение, общественные науки. Отказало в целом, как особая система знания (об отдельных блестящих талантах и коллективах не говорим, не они в эти годы определяли общий фон).
Как и у всякой науки, главная социальная функция общественных наук заключается в том, чтобы формулировать запреты. Выражаясь мягче, предупреждать о том, чего делать нельзя. Обществоведение обязано предупреждать о тех опасностях, которые таятся в самом обществе людей, — указывать, чего нельзя делать, чтобы не превратить массу людей в разрушительную силу. Большие сбои мировое обществоведение стало давать уже с начала XX века».
http://www.k2x2.info/politika/_sssr_civilizacija_budushego_innovacii_stalina/p11.php
Казалось бы, что общество должно поставить вопрос перед наукой вопрос о том, как ему выжить, а получается все наоборот. Да, дальше уже просто некуда. Уже в наличии «Социальный Чернобыль», который вот-вот грохнет, никому мало не покажется.
Заметьте, что в наиболее продвинутых в научном отношении странах нет академий как научных фабрик.
о как тут все расписано..очень похоже на Васюки)) пароходы с иностранцами будут приплывать к нам на турнир, зарплаты гроссмейстеров достигнут невиданных масштабов, а чиновники будут лизать нам подметки..Ага, щас, размечтались..
особенно смешны призывы к обществу))
А вы в комсомольской правде свою статью напишите, и посмотрим, там кто-нибудь хотя бы до конца прочесть -то ее сможет?
Нет…не сможет. А значит, голосовать за науку давно некому.
И было это действительно сделано еще при Советах, когда
гибель образования была предрешена..И вот теперь эта «самая читающая» страна превратилась просто в скопище зомби, искренне считающих, что их речь самостоятельна, а не услышана вчера из телевизика..
Я телевизик вообще не смотрю. Некогда. Но вот недавно сделал открытие. Посмотрел полдня, все как-то на подкорку осело..И на следующий день…господи!
В 90 % разговоров вокруг стал узнавать те же самые обороты, те же интонации! Не говоря уже о банальных тупых бессмысленных «мыслях»…которые оказывается вся страна за телевизиком повторяет.
И здесь, в ТрВ я часто вижу писания этих зомби..к сожалению..
Почему закат отечественной науки, если есть Сколково?