Горизонты истории: Сколько было Гомеров?

Гомер в лавровом венке. Италия, около 1700 года
Гомер в лавровом венке. Италия, около 1700 года

 

Лев Клейн
Лев Клейн

Продолжая тему, затронутую мною в прошлом номере газеты и более подробно освещенную в книге «Расшифрованная Илиада», я хочу представить здесь исходный спор гомероведов. Он не угас. Это даже не классический старый вопрос, разделивший всё сообщество ученых-гомероведов надвое — на аналитиков, пришедших к выводу, что гомеровские поэмы составлены из многих готовых отдельных песен, и унита-риев, придерживавшихся традиционной точки зрения, что эпопеи сочинены одним великим гением (этот спор тоже не отошел в прошлое). Меня здесь интересует более старый спор — принадлежат ли обе эпопеи, «Илиада» и «Одиссея», одному автору.

В этой отсортированной в конечном счете горстке произведений (в основном две эпических поэмы из числа троянских) еще древнегреческие критики Ксенон и Гелла-ник заметили расхождения между поэмами, ставящие под сомнение их принадлежность одному автору. В «Илиаде» женой Гефеста является Харита, а в «Одиссее» — Афродита, в «Илиаде» у Нестора одиннадцать братьев, а в «Одиссее» — два, в «Илиаде» на Крите сто городов, а в «Одиссее» — девяносто, ну и еще кое-какие мелочи. Аристарх к этому добавил, что в «Одиссее» Геба -жена Геракла, а в «Илиаде» она появляется несколько раз, разливая нектар богам на Олимпе, и она там явно не жена Геракла. Таких критиков, которые усомнились в гомеровском авторстве обеих поэм зараз, стали называть «разделителями» — по-гречески «хоризонтами» (от греческого корня происходит и название разделительной линии между небом и землей — «хорицонт» в немецком, «хоризон» в английском и наше русское «горизонт»).

Разумеется, это критическое настроение перекочевало и в современное литературоведение, в гоме-роведческую литературу.

Против него сразу же ополчились традиционалисты — сторонники единства авторства гениального Гомера, которого все они представляли себе как вполне реальную личность, как-то соответствующую тому скульптурному портрету (вдохновенного старца), который дошел до нас от поздней античности.

Ахилл тянет за колесницей тело сраженного Гектора. Фреска во дворце «Ахиллеон» на острове Корфу. Конец XIX века
Ахилл тянет за колесницей тело сраженного Гектора. Фреска во дворце «Ахиллеон» на острове Корфу. Конец XIX века

Особенно детально разработал концепцию единства американский филолог Джон Эдамс Скотт, написавший в 1921 году целую книгу «Единство Гомера», переизданную в 1963 году. Скотт исследовал язык обеих поэм и нашел, что он почти один и тот же. Есть небольшие различия, но они могут объясняться тем, что Гомер сочинял эти поэмы в разные периоды своей жизни: «Илиаду» -в молодости, «Одиссею» — в старости. Ведь язык одного и того же человека несколько изменяется с годами. Кроме того, различаются сюжеты поэм. «Илиада» — о героических подвигах, о войне, а «Одиссея» -о странствиях и встречах с чудесными сказочными тварями.

Обе поэмы пронизывает любовь автора к львам и собакам. В обеих попадаются развернутые сравнения, в которых автор до того увлекается, что надолго отставляет основную тему. Обе поэмы отличаются от всех древнегреческих поэм огромным размером, обе описывают короткий отрезок времени, сразу беря быка за рога и лишь мимоходом сообщая всё, что произошло ранее. Как в «Илиаде», так и в «Одиссее» больше половины всех стихов занято прямой речью. Гомер любит оттягивать кульминацию, продляя напряжение — делает это в обеих поэмах. Всегда предупреждает о дальнейших действиях.

Герои изображены одинаково в «Илиаде» и «Одиссее», например, Елена и Одиссей, причем образ Одиссея резко отличается от того, как он представлен в киклических поэмах Троянского цикла и в трагедиях. Между тем, когда три трагика разрабатывают одну тему (например, о Филоктете), они резко расходятся. А между поэмами этого расхождения нет. Почему? Потому что был один автор.

Одиссей и Полифем. Арнольд Бёклин, 1896
Одиссей и Полифем. Арнольд Бёклин, 1896

Таковы аргументы Скотта. Многие унитарии с ним охотно соглашались.

Но на аналитиков они не произвели впечатления. Сходства естественны: ведь фольклор, героический эпос описывал героев и их деяния в одном стиле. Все былины тоже очень схожи между собой, но их не сочинял один сказитель. Джоффри Кёрк, солиднейший английский специалист по Гомеру, пишет, что разница в употреблении слов писателями в разные периоды их творчества бывает, но для устного творца это нереально. Писатель написал — и забыл. А для фольклорного певца-сказителя память — основной инструмент. Устный певец всегда помнит свой набор речений, всегда исполняет свой прежний репертуар. Его язык всегда с ним. Другой известный английский античник Морис Бауре пишет, что, действительно, в языке обеих поэм много одинаковых формул и даже языковых аномалий, но это и естественно для эпического языка. Зато есть целый ряд формул и языковых особенностей, которые наличествуют только в «Одиссее», хотя они подошли бы и к «Илиаде».

Различия обеих поэм слишком бросались в глаза. Их отмечали такие известные исследователи гомеровского вопроса, как Берг, Низе, Хойбек, Дреруп, Джебб, Кульман,

Пейдж. Из художественных особенностей Финслер выводит раздельное авторство поэм: певец «Илиады» прибегает к сравнениям 160 раз, а певец «Одиссеи» только 40, хотя уж в «Одиссее»-то с ее дальними путешествиями и чудищами было что пояснять гораздо больше, чем в «Илиаде».

Из языковых особенностей той и другой поэмы Д. Пейдж и Дж. Кёрк собрали наиболее разительные: слово «эйдар» (немедленно) в «Илиаде» используется 9 раз, слово «храйсмейн» (помогать) — 19, «лойгос, лойгиос» (гибель, пагубный) — 25, «клонос, клонео» (замешательство, приходить в замешательство) — 28 раз, «айхме» (копье)- 36 раз, «дейос» (чужой)-46 раз. А в «Одиссее» все они не используются НИ РАЗУ! Вместо них для этих понятий применяются другие синонимы. Наоборот, в «Одиссее» слово «эуфросюне» (счастье) звучит 5 раз, «деспойна» (госпожа) 10 раз, а в «Илиаде» они не прозвучали НИ РАЗУ. Что уж и говорить о случаях, так сказать, частичного различия — когда слова употребительны в обеих поэмах, но в очень разных пропорциях. Скажем,эпитет «обримос» (могучий) в «Илиаде» употребляется в 4 формулах 25 раз, а в «Одиссее» только 3 раза и вне формульных выражений. Местоимение «этен» (его или ее) в «Илиаде» употреблено 16 раз, в «Одиссее» — один раз, «фобос» (страх) в «Илиаде» — 39 раз, в «Одиссее» — один раз. Зато «онома», «унома» (имя) в «Илиаде» — один раз, в «Одиссее» — 20. Предлоги «амфи», «пери» и «мета» употребляются в «Одиссее» с другими падежами, чем в «Илиаде».

Грузинский гомеровед Гордези-ани, сторонник единого авторства обеих поэм, возражает: в лексике поэм эти различия составляют всего 3-5%, а остальные 95-97% одинаковы! Верно, а сколько же надо, чтобы признать, что поэмы созданы разными людьми? Ведь если было бы наоборот, 95-97% различий, поэмы были бы составлены просто на разных языках! А они написаны на одном языке, в одну эпоху, и даже на одном диалекте — фольклорном эпическом диалекте древнегреческого.

Обратимся снова к содержанию. В «Илиаде» боги огромны. Арес, упав, занял семь десятин земли. Когда Афина ступила на колесницу Диомеда, «ужасно дубовая ось застонала». А в «Одиссее» боги ростом и весом соразмерны людям. В «Илиаде» Посейдон — «держатель» и «колеба-тель земли» и только один раз связан с морем — имеет «дом в заливе глубоком». А в «Одиссее» он — морской бог. «Одиссея», по всем данным, позже «Илиады», но ее создатель «Илиады» не знает: он, судя по песни Демодока на пиру у Алкеноя, не знает обиды Ахилла на Агамемнона, он знает совсем другой гнев Ахилла — на Одиссея. Для упоминания в «Одиссее» были бы уместны поединок Менелая с Парисом, ранение вождей под Троей, гибель сыновей Геракла и Ареса, нарушение договора (выстрел Пандара), битва за корабли — всё это не упомянуто. Ни одного слова о Гекторе вообще нет в «Одиссее»!

Пейдж и приходит к выводу, что сочинителю «Одиссеи» была неизвестна «Илиада». Кёрк объясняет это иначе: сочинитель «Одиссеи» избегал тем «Илиады» намеренно-именно потому, что знал «Илиаду»: он оставлял эти темы для исполнения в «Илиаде». Но почему тогда он не избегал затрагивать темы других поэм — киклических? А вот если он Троянскую войну знает, а «Илиаду» — нет, тогда всё понятно. И различия в содержании это подтверждают.

В «Илиаде» вестница богов -Ирида, в «Одиссее», и в 24-й песне «Илиады» вестник богов — Гермес. В «Илиаде» при женитьбе нужно дать калым, в «Одиссее» -приданое. В «Илиаде» Диоскуры-обычные смертные, умерли одинаково, похоронены в Лакедемоне. А в «Одиссее» один брат — божество, другой — человек, смертный, и когда он умер, другой брат подарил ему половину своего бессмертия, так что они пользуются им поочередно: проводят один день на Олимпе, один день — в Аиде. Ветры в «Илиаде» антропоморфны и пируют во дворце у Зефира, одного из них. А в «Одиссее» они бесформенны, ибо Одиссей получает их упрятанными в кожаном мешке.

Словом, совершенно разные люди с очень несхожими представлениями сочиняли «Илиаду» и «Одиссею». Если «Илиаду» создал Гомер, то «Одиссею» — нет. А если «Одиссею» сочинил Гомер, то «Илиаду» — кто-то другой. Если одна из этих поэм принадлежит не Гомеру, то все аргументы в пользу того, что вторую сочинил Гомер, недействительны, потому что достоверность связи обеих поэм с Гомером одинакова.

Но еще Элард Гуго Мейер заметил, что по темам, характеру применения и другим особенностям художественные сравнения «Илиады» применяются в разных ее песнях по-разному, и песни по ним группируются. Он выделил 6 стилей сравнения. В своей книге «Анатомия «Илиады»» я показывал, что по статистике и корреляции языковых особенностей вытекает отдельное авторство для разных ее составных частей, минимум шести.

Авторов, гомеровских певцов, было много. Среди них мог, конечно, оказаться и тот, которого звали Гомером или которому подходят некоторые особенности, приписываемые Гомеру традицией. Это мог быть автор одной из частей или составитель на одном из этапов формирования поэмы. Я пытаюсь найти какие-то зацепки для прояснения этой фигуры и ее деяний. Но того великого Гомера, которому приписывалось поначалу всё, что народ любил слушать, всё лучшее и достойное, а потом две лучшие эпические поэмы, — такого Гомера попросту не было. Это плод народного воображения, позже очищенный и детализированный античными учеными и ставший античной ученой конструкцией.

Эта конструкция оказалась чрезвычайно живучей. Она превратилась в мифический образ, а миф очень часто прочнее и гораздо долговечнее реалий. Присмотримся к окружающей действительности. На наших глазах формируются мифы, заслоняющие и затмевающие реальность. Не нужно и тысячелетий-очень скоро реальность растает, и останутся только они, и лишь на долю немногих ученых падет задача кропотливо, по частицам, с величайшим трудом восстанавливать, как всё обстояло в действительности. 

4 комментария

  1. Л.С., а можно ссылки на работы Кёрка и Бауре? Я интересуюсь проблемой формульности, и хочется чего-то посвежее, чем Лорд и Пэрри.

  2. Ответ Скептику:
    Кёрк и Бауре — тоже не бог весть какая новация:
    Kirk G.S.The songs of Homer. Cambridge 1962
    Bowra C.M. Heroic poetry. London, 1952.
    Ссылки на прочую литературу найдете в моей «Анатомии Илиады» (1998) и в «Бесплотных героях» (1994). Загляните также в «Расшифрованную Илиаду», хотя она не о формульности.

    1. Спасибо. Меня всё-таки не столько Гомер, сколько формульность интересует :-)

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Оценить: