Сибиряки вольные и невольные

Татьяна Назаренко
Татьяна Назаренко

Об исследовательском проекте «Сибиряки вольные и невольные» Томского областного краеведческого музея (http://сибиряки.онлайн) ТрВ-Наука рассказала Татьяна Назаренко (научный сотрудник музея, один из авторов проекта). Вопросы задавали Александр Артамонов (Творческая группа «Музейные решения») и Наталия Демина.

— Как появилась идея проекта? Что стало первым импульсом? Прадеды авторов проекта — сибиряки вольные или невольные?

— Я присоединилась к проекту на той стадии, когда его идея уже существовала несколько лет: была даже заявка, вышедшая в полуфинал конкурса «Меняющийся музей в меняющемся мире» Фонда Потанина. Идея идет от руководителя проекта, предки которого переселились в Сибирь добровольно, а также от одного из ветеранов нашего музея, Е. А. Андреевой, которая давно работает над темой столыпинских переселений, подготовила каталог предметов, участвовала в ряде экспедиций в села Томской области. У меня в этом проекте есть свой живой интерес — судьба конкретного человека и его родной деревни, которая уже почти исчезла, сейчас это больше дачное место. Речь о столыпинских переселенцах из Белоруссии.

Макет Томского острога 1604–1605 годов
Макет Томского острога 1604–1605 годов

Самое забавное, что к «узкой» формулировке проблематики проекта (крестьянские миграции) я не имею никакого отношения. Мои прадеды жили в Нижегородской губернии и никуда не собирались ехать. Отец в 1958 году прибыл сюда по распределению, думал, что уедет по окончании срока обязательной отработки, но остался.

— Сотрудничают ли авторы проекта с учеными при подготовке методичек опроса и проч.? С кем?

— Активное сотрудничество с учеными-специалистами было на стадии подготовки выставки. Нам помогали сотрудники Томского и Кемеровского госуниверситетов, специалисты из Новосибирска. В работе с респондентами значительную помощь оказали сотрудники Алтайского государственного педагогического университета. Именно эта школа легла в основу составления опросников, методичек, а также обработки материалов.

Основной рабочий опросник был создан в результате взаимодействия с постоянными партнерами — Северским кадетским корпусом. Он простой и удобный, но, к сожалению, слишком общий — нефокусированное биографическое интервью.

Комплекс выставки «Под созвездием Большого Лося», комплекс «Мировое древо». Выставка посвящена кулайской археологической культуре — для Томской области это одна из наиболее ярких древних культур , в первую очередь благодаря узнаваемому художественному стилю культовых изображений
Комплекс выставки «Под созвездием Большого Лося», комплекс «Мировое древо». Выставка посвящена кулайской археологической культуре — для Томской области это одна из наиболее ярких древних культур , в первую очередь благодаря узнаваемому художественному стилю культовых изображений

— Что Вы считаете своим главным успехом за время создания проекта?

— Возможно, проект только проявил эту тенденцию, а именно: сейчас мне стало ясно, насколько важно для людей рассказать о своей семье, знать свои корни. Люди узнают о проекте, обращаются к нам и охотно помогают в сборе информации. Мне важно, что в восприятии людей «Сибиряки» и Томский областной краеведческий музей (ТОКМ) уже идут как два взаимосвязанных понятия.

Образец кулайского культового литья. (Кулайская цивилизация — V век до н. э. — V век н. э.
Образец кулайского культового литья. (Кулайская цивилизация — V век до н. э. — V век н. э.

Я очень рада, что на нашем сайте появились истории, написанные очень обстоятельно, с использованием архивных данных и — без малейшего участия сотрудников ТОКМ. Рост авторской аудитории налицо. Ширится и география. Если в первые годы был по преимуществу Томский район, то теперь можно говорить, что активно включился Асиновский, есть весточки из Бакчарского, Первомайского, Парабельского и Колпашевского районов.

— Каким Вы видите проект через пять лет?

— Больше тысячи устных историй со всех 16 районов Томской области, в том числе удаленных. И чтобы доля моих материалов составляла не более 5–10%. Организованная на базе музея или/и Северского кадетского корпуса Школа устноисторического исследования. Надеемся продолжить сотрудничество с историческим факультетом ТГУ. Думаю, что в музее будет фонд устноисторических материалов, сделанный с соблюдением всех правил обработки и хранения материалов.

Выставка «Неолит...», тканое изделие из крапивных нитей
Выставка «Неолит…», тканое изделие из крапивных нитей

— С момента, когда проект получил поддержку Фонда Потанина, прошло три года. Насколько то, что получилось, соответствует вашим первоначальным идеям?

— По-моему, получилось достаточно неплохо. Мы сделали выставку и сайт, они работают, проект разматывается как клубок, порождая дочерние проекты, вроде асиновского «Голоса сибиряков» (конкурс «Культурная мозаика», Фонд Тимченко). Появляются постоянные партнеры, такие как Северский кадетский корпус, налажены постоянные связи с Томским госуниверситетом, Госархивом и Центром документации новейшей истории Томской области.

Нами заинтересовались средства массовой информации, активно работаем с «Радио России». Нас знают в других городах. Приглашали в Барнаул, Сургут, Красноярск — для того чтобы рассказать о проекте, в том числе перед учеными и музейным сообществом.

— Были ли у вас трудности, которые не удалось предусмотреть? Какие? Что вам удалось изменить вашим проектом?

— Главная трудность для меня — необходимость не просто собирать, обрабатывать и публиковать интервью, как, например, для газеты, а сохранять их согласно правилам проведения устноисторических исследований, чтобы последующие поколения могли обращаться к нашим материалам как к полноценному источнику. Здесь мне явно не хватало методической подготовки. Но знакомство с исследователями из Барнаула способствовало преодолению этого недостатка.

Удалось ли нам изменить что-то? По крайней мере, многочисленные и разобщенные любители истории получили отличную площадку для публикации и обсуждения своих работ. Это немало. Люди потянулись к музею не только как к месту проведения интеллектуального досуга. В нас видят деловых партнеров и методический центр.

Выставка «Великий чайный путь», рекламная чайная плитка. Конец XIX века
Выставка «Великий чайный путь», рекламная чайная плитка. Конец XIX века

— Пространство, где развернута выставка, небольшое. Удалось ли вам экспозиционными средствами рассказать всё, что вы считаете важным? На чем делаете акцент?

— Однозначно нет. Столько сюжетов осталось за пределами, ушло в виртуальное пространство, истории, виртуальные проекты. Мы сделали акцент на общей канве событий: приходит человек, который что-то там слышал про Столыпина и раскулачивание и с набором стереотипов, — и получает развернутую информацию, а также возможность эмоционально прикоснуться к ситуации переезда с ее рисками, неустроенностью, тревогами, бытовыми проблемами.

Колокол, отлитый на колокольном заводе Оловянишникова. Размещен в экспозиции, посвященной Великой Отечественной войне. Н. Е. Прянишников, увидев его, искренне обрадовался, потому как делали колокол на заводе его предков
Колокол, отлитый на колокольном заводе Оловянишникова. Размещен в экспозиции, посвященной Великой Отечественной войне. Н. Е. Прянишников, увидев его, искренне обрадовался, потому как делали колокол на заводе его предков

Уже была создана одна сменная выставка — по истории сельских приходов, церквей, судеб священников. Но взята только Русская православная церковь. А были старообрядцы, католики, протестанты, мусульмане… Даже отдельно взятая деревня со своей историей может стать темой выставки. Вот сейчас северские кадеты работают над реконструкцией исчезнувшей деревни в режиме 3D-экскурсии. Для того чтобы это сделать, надо было поработать в трех архивах, опросить старожилов. Впереди экспедиция на место этой деревни…

— На сайте сейчас опубликовано 365 историй. Это количество совпадает с вашими первоначальными прогнозами?

Я не строила прогнозов. Чтобы наш сайт можно было рассматривать как материал для исследователей, этого количества историй мало. Но я отлично понимала, что за год, два и даже три мы не наберем желанной тысячи. Но тут важно не количество, а качество. Контент неравномерен по качеству. Есть истории довольно малоинформативные, но мы их сохраняем, чтобы привлекать людей к сотрудничеству. Большинство материалов, на мой взгляд, достаточно полновесны.

— Каких историй больше — о сибиряках вольных или невольных?

— Историй больше о вольных сибиряках. Истории «невольных» активно аккумулируются на другом сайте нашего музея — сайте отдела ТОКМ «Следственная тюрьма НКВД». Правда, среди тех историй, которые я числю за «вольными», то и дело попадается информация из серии «был раскулачен». Есть даже те, кто в 1930-е годы умудрился добиться возвращения на родину как пострадавшие от «перегибов».

Комплекс «Два оттенка красного в советской деревне»
Комплекс «Два оттенка красного в советской деревне»

— Кто ваши авторы: школьники, пишущие сочинения, или исследователи, работающие в архивах? Как организована работа с ними, чем вы их мотивируете?

— Работ школьников на сайте много. Один из вариантов поиска авторов — это работа в составе жюри на школьных научно-практических конференциях. Хорошие работы по теме мы охотно публикуем. Но в основном это взрослые люди, которые готовы рассказать свою историю специалисту, а тот уже запишет… Рассказывают не только сотрудникам ТОКМ. Так, например, из Парабели (село в Томской области, административный центр Парабельского района. — Прим. ред.) нам присылали хорошие материалы. Симбиоз музея и школы часто встречается: музейный работник со школьниками идет и берет интервью.

Комплекс «Труд земледельца»: соха, плуги, севалки — всё, что связано с пахотой и севом
Комплекс «Труд земледельца»: соха, плуги, севалки — всё, что связано с пахотой и севом

Тех, кого я перечислила выше в качестве доказательства наших маленьких побед, можно отнести к категории исследователей-любителей. Это люди, имеющие навыки работы в архиве, с научным текстом. Главный стимул для автора — бесплатная публикация, он получает доступ к читателю, за ним сохраняется авторское право на текст и его использование.

Комплекс «Суета дней... Успеть бы»
Комплекс «Суета дней… Успеть бы»

Часто люди посещают нашу выставку и спрашивают: а можно ли мне рассказать или разместить свою историю? Очень результативно было сотрудничество с кружком краеведов «Сибирской библиотеки». Интерес проявили педагоги дома детства и юношества «Кедр» Томска, но там больше энтузиазма и возможности обучить потенциального исследователя, чем сделать готовый материал. В 2016 году с администрацией Томской области достигнуто соглашение о проведении конкурса на лучшую семейную историю по районам области. Опорной силой будут филиалы ТОКМ в Нарыме, Подгорном, Колпашево и Асино.

Еще один путь поиска авторов и респондентов — социальные сети, форумы. Например, одна очень информативная группа респондентов пришла в музей благодаря томскому интернет-велофоруму — вот уж откуда мы не ждали результата. Но там был опубликован мой отчет о походе, и в результате люди позвонили, рассказали об истории своей семьи и вывели на других респондентов.

— Публикуют ли на сайте свои материалы сами сотрудники музея и члены проектной команды?

— Сотрудники музея публикуют свои истории, но не так активно, как хотелось бы. Я готовлю к публикации историю мамы и деда, который в детстве жил в Сибири, но потом вернулся на родину, в Нижегородскую губернию. История отца использована на выставке. А по правде сказать — сапожник без сапог…

На переднем плане икона св. Антония Падуанского из семьи переселенцев Шутинских. Фрагмент фотографии Антона Викентьевича Шутинского, расстрелянного в 1937 году (по ошибке: перепутали с дядей, полным тезкой)
На переднем плане икона св. Антония Падуанского из семьи переселенцев Шутинских. Фрагмент фотографии Антона Викентьевича Шутинского, расстрелянного в 1937 году (по ошибке: перепутали с дядей, полным тезкой)

— Известно ли вам, кто и как использует материалы вашего сайта (например, школьные учителя)?

— По моим впечатлениям, люди ищут на этом сайте своих родственников, историю деревень, свои родословные. Некоторые надеются, что мы выполним эту работу по поиску корней, но у нас нет такой задачи. Мы всё же собираем информацию от людей. Но если вдруг удается найти какие-то сведения об этих семьях — делимся охотно. Нам не жалко.

Комплекс «Архивные документы в свободном доступе»
Комплекс «Архивные документы в свободном доступе»

— Если бы вы приступали к работе сейчас, что бы вы изменили?

— У нас бы было больше информации и опыта. Выставка была бы другой — более личной, через конкретные семейные судьбы. Вагон был бы больше похож на настоящий: размещение нар сохранили бы, пропорции…С самого начала по-другому бы организовали сбор и обработку информации.

В целом, у нас есть шансы изменить выставку в этом году. Сайт http://сибиряки.онлайн плавно меняется по мере наработки опыта.

Фото А. Артамонова

Из интервью с Марией Николаевной Сухановой (Круппа):

«Дед был примерно с 1890 года рождения, потому что мать у них была третьим ребенком. Бабушка — Скуратович Аршуля Ивановна. У них было восемь детей. Деда сослали вместе со всей семьей за то, что он не стал вступать в колхоз. В 1929 году там заставляли всех в колхоз вступать, а дед говорил так: „Весь хутор вступит, я посмотрю, потом, может, и я вступлю“. Он был работящий, семья большая, все хорошо работали, хозяйство было большое, вот их и раскулачили.

Им дали на сборы сутки, они взяли с собой кое-какую одежду, хлеб и сало в дорогу. Их посадили на поезд и до Томска они ехали на поезде, потом их привезли на пароходе в Чаинский район, деревню Минеевку. Ехали всей семьей, только одна дочь, тетя Юзефа, уже была замужем, и она осталась в Белоруссии. Потом в годы войны она погибла от осколка снаряда прямо на крыльце своего дома, а ее муж в это время был в партизанах. Эта деревня вся была разбомблена, и ее фашисты сожгли дотла. Если бы семья деда не уехала в Сибирь, то, вероятно, бы все там погибли».

Из автобиографической поэмы Евдокии Григорьевны Пахоменко «Как это было в 1931 году…» (история раскулачивания):

Ранней весной 1929 года,
План коллективизации выполняя,
Выбор пал на наш благоустроенный двор,
Усадьба очень большая,
Теплые скотные дворы, колодец, красивый забор.

Раскулачивал нас Ширшов Влас,
Издевался, смеялся, как только мог:
«Все продукты и вещи теперь будут у нас,
А вам предстоит много дорог.
Мы сошлем далеко в Нарым вас,
Куда Сталина раньше ссылали,
Туда, где Макар телят не пас,
Чтобы вы тоже бедными стали».

В шахты отправили отца и дядю в эти же дни,
Как декабристов в старое время,
С киркой, топором и лопатой трудились они
В старых бараках жили,
Их называли «кулацкое племя»…

И вот пришел 1931 год.
Предупредили, что выселяется вся семья,
Наш дед сделал нам палатку-возок,
От палящего солнца и дождя.

В Челдак надо было ехать и идти,
Куда нашу мебель из дому всю увезли,
Там расскажут дорогу, снабжение в пути,
В сельсовете будет регистрация семьи.

И вот эти люди, ни в чем не виновные,
Что когда-то трудились на поле,
Оказались совершенно бездомные,
Их пригнали сюда поневоле.

В сельсовете документы на них оформляли,
Охрана стоит очень строгая,
Здесь уже ссыльными их называли,
Предстояла дорога долгая-долгая.

Обреченные люди, кони, телеги,
Строго вызывали всех по фамилии,
Плакали, невыспавшись, дети,
А старушка сказала: «Недалеко до погибели».

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Оценить: