Завидная судьба. Физик А. И. Лейпунский (1903–1972)

Александр Ильич Лейпунский — физик-экспериментатор, член Украинской академии наук, лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического Труда, кавалер трех орденов Ленина. «Он дал стране технологию не менее мощную, чем бомба, но уже созидательную — реактор на быстрых нейтронах», — говорил академик РАН Анатолий Зродников, директор Физико-энергетического института им. Лейпунского (Обнинск).

Стремительная карьера

АИЛ — так называли его сотрудники — родился в белорусском местечке. Еврей. Отец — строитель-десятник. До поступления в 1921 году в Петроградский политехнический институт АИЛ успел поработать посыльным, рабочим, помощником мастера, окончить техникум.

Его творческая деятельность началась на втором курсе, когда А. Ф. Иоффе привел шесть студентов в свою лабораторию в ЛФТИ. Закончив учебу, АИЛ остается в институте. Летом 1928-го он на средства, полученные Иоффе за консультации компании General Electric, изучает состояние немецкой науки. В октябре в составе «ленинградского десанта» приезжает в столицу Украины Харьков. Наркомтяжпром создает здесь физико-технический институт — УФТИ. АИЛ делает стремительную карьеру: главный физик — заместитель директора. В 1931 году институт по его предложению начал работать в новой области — физика ядра. Для него самого — выбор «на всю оставшуюся жизнь». В 1932-м А. И. Лейпунский, К. Д. Синельников, А. К. Вальтер и Г. К. Латышев расщепили атом, отстав от сотрудников Э. Резерфорда на полгода.

Антон Карлович Вальтер — герой студенческого фольклора. Лето 1940-го. Дом отдыха ХГУ. На нашем кусочке берега Донца оживление: Вальтер! Пристает плоскодонка с рыболовными снастями, в ней мальчик и неожиданно молодой профессор. Они одеты в холщовые штаны, на головах — соломенные шляпы (брыли). Через несколько минут — соревнование: кто дальше нырнет, быстрей проплывет, лучше прыгнет с вышки. Еще одна встреча в конце апреля 1941-го. Последний студенческий первомайский вечер. После торжественной части — художественная. Конферансье — Вальтер. Он же изображает французскую борьбу, един в двух лицах. Бурю восторга вызвала реприза: «Приближаются экзамены. Если студенты подобны неопытным пловцам, которым предстоит переплыть бурный поток, то профессора я бы уподобил оснавовцу (сотрудник „Общества спасения на водах“. — В. В.), ему предстоит в одиночку спасти триста тонущих».

В 30 лет АИЛ становится директором УФТИ, сохранив руководство ядерной лабораторией. Чуть позднее избран академиком АН Украины, став самым молодым ее членом за всю — по сей день — историю академии.

Для лучшего знакомства с положением дел в ядерной физике директор проходит стажировку в Германии и Англии. В Германии по заданию наркома пригласил на работу в УФТИ нескольких видных немецких физиков. «Строить социализм?! Всегда готовы!»

У Резерфорда АИЛ провел опыты в новом перспективном направлении.

На решение немцев повлиял, видимо, и высочайший уровень проводимых здесь исследований. Теоретической «бригадой» ведал Лев Ландау. Консультантом был Георгий Гамов — идейный вдохновитель «разбивателей» атомных ядер. Здесь у коллег, в числе других, гостили будущие нобелевские лауреаты: Н. Бор, Д. Кокрофт, П. Капица, Н. Семёнов, В. Гейзенберг, П. Дирак, И. Тамм, Ф. Жолио-Кюри.

Еще одно личное воспоминание. В 1934 году столица Украины переехала из Харькова в Киев. Освободилось красивое здание в центре города — до революции Дворянское собрание. Его отдали первому в стране Дворцу пионеров. Богато оборудованный физический отдел возглавлял умница Давид Ильич Копп. Он собрал под свое крыло любителей физики, астрономии, математики.

В 1935-м в УФТИ приехали Ирен и Фредерик Жолио-Кюри. Стараниями Давида Ильича их и немца, покинувшего Германию, пригласили к пионерам. Переводил с немецкого мой товарищ, восьмиклассник Алик. Я был представлен гостю как любитель математики. Он устно и в книге почетных посетителей посоветовал заниматься теорией вероятностей. Можно посмеяться над моим тогдашним трепетом. Фредерик и его жена Ирен — живая легенда. Дочь и зять Марии Кюри! Крупнейшие исследователи атомного ядра… Нобелевские лауреаты… Но советы Жолио-Кюри опрокинула война.

Между прочим, супруги учились в необычной школе, созданной учеными Парижа для своих детей. Папы и мамы сами там преподавали. К примеру, уроки физики вел имевший мировое имя Поль Ланжевен.

Возвратившись из Европы, АИЛ сосредотачивает усилия на исследованиях механизма деления урана под действием нейтронов. Когда я шел по территории УФТИ на лекцию для школьников, то обращал мало внимания на приземистое серое здание, в котором происходили важные события.

Вскоре АИЛ вошел в Ядерную и Урановую комиссию АН СССР. Он постоянно привлекал внимание руководства к новым возможностям.

Война. Учреждения АН Украины эвакуируют в Уфу. Здесь АИЛ организует Институт физики и математики, который занимается насущными военными задачами. Переехав с институтом в Киев, он создает там отдел ядерной физики. Основная цель — получение данных для атомных технологий. Первый орден Ленина. Некоторые историки называют авторов советской атомной бомбы в следующем порядке: Курчатов, Зельдович, Лейпунский…

В течение пяти лет Александр Ильич — декан факультета и заведующий кафедрой в Московском физико-техническом институте.

Быстрые реакторы

В 1949 году АИЛ оставляет часть своих обязанностей и начинает работать заведующим научным отделом лаборатории «В» (ныне — Физико-энергетический институт в Обнинске). Названия менялись, АИЛ оставался. Главное дело — реакторы на быстрых нейтронах, они же — «быстрые реакторы» (БР), они же — реакторы-размножители.

Короткое пояснение. Ядерное оружие существовало, работали ядерные реакторы. Там и тут использовали в первую очередь уран. В природе он состоит из двух изотопов: 0,7% урана-235 и 99,3% урана-238. Их химические свойства совпадают, ядерные различны. Для зарядов и ядерного «топлива» («горючего») требовалось многократно повысить содержание урана-235, произвести «обогащение». Эти реакторы называли медленными (тепловыми).

Стимулом служило то, что в них в небольшом количестве вырабатывался искусственный элемент плутоний-239, превосходящий уран-235 как основа ядерных зарядов и способный быть ядерным горючим. Оставалось «только» извлечь его из отработанного топлива.

И. В. Курчатов, А. И. Лейпунский и другие ведущие физики предполагали возможность создания быстрых реакторов, горючим для которых сможет служить уран-238.

АИЛ независимо пришел к мысли, что БР способны производить плутония больше, чем израсходуют исходного топлива. Отсюда — размножитель, а также особый к ним интерес властей. На записку АИЛ в Совмин СССР «О системах на быстрых нейтронах» без промедлений последовала положительная реакция. Ответственность за проблему возложили на И. В. Курчатова и А. И. Лейпунского. Прямое руководство осуществлял последний.

Забегая на годы вперед, замечу, что усилия не пропали даром: первые промышленные БР и единственные, выдержавшие проверку временем, были созданы в СССР.

Обширные всесторонние знания позволили АИЛ увидеть, что ядерная часть — только малый фрагмент проблем на пути к успеху. Сотрудники не раз удивятся справедливости догадок и прогнозов АИЛ при скудости знаний тех лет.

Деление урана протекает с выделением огромной энергии. 1 г урана отвечает трем вагонам угля. Чтобы «активная зона» не расплавилась (самая частая авария реакторов), ее необходимо охлаждать. В БР реакции протекают в меньших объемах, отвести тепло сложней. Решили использовать циркуляцию жидкого металла. Начали с хорошо изученной ртути. Затем перешли к жидкому натрию. Американцы отказались от натрия после аварии на подводной лодке «Морской волк». Не справились с протечками, которые сопровождались пожарами: натрий загорается на воздухе, соприкасаясь с водой… Советские оказались упорнее. «Тем хуже для американцев». Для атомных подлодок АИЛ предложил сплав свинца с висмутом.

Один за другим создаются всё более мощные опытные реакторы, процессы в них всесторонне изучаются. «Сжигают» уран, плутоний, их комбинации. Для конструкций находят материалы, стойкие к облучению чудовищными потоками нейтронов. Шаг за шагом, год за годом. За БР-1 следует БР-2, за ним БР-5.

Под научным руководством ФЭИ, т. е. Лейпунского, работали многочисленные организации. Его рекомендации помогали находить выход из самых трудных ситуаций.

В 1960 году его исследования увенчаны Ленинской премией. Через три года он удостоен звания Героя Соцтруда.

О человеческих качествах АИЛ в воспоминаниях говорят редко. Небольшой штрих. По его замыслу параллельно реализуются два проекта. Принято решение продолжать только московский, объединив группы. Ни один человек не уехал добровольно. Только бы работать с Лейпунским!

Наряду с устремленностью на создание оружия АИЛ обдумывает варианты использования тепла, отводимого с таким трудом. Хватит обогревать реки и помогать зимнему купанию мальчишек. Настало время построить на базе БР энергоблок. АИЛ потребовал четкой формулировки технических условий. Назначили тепловую мощность 1000 МВт, выбрали место — город Актау (Шевченко) на берегу Каспия.

Но тут АИЛ делает паузу для строительства экспериментальной АЭС БОР-60 — прототипа будущей БН-350. Задержка вызвала недовольство ряда руководителей «атомного» министерства, работы остановили. Коллегия уступила после обращения А. И. Лейпунского, А. П. Александрова…

Тщательная подготовка сказалась. БН-350 служил с 1973 года 25 лет вместо расчетных 20. Он обеспечивал опреснение 120 000 м³ морской воды в сутки и давал энергию городу Актау.

Пуско-наладочные работы проходили при прямом участии научного руководства. Александр Ильич проводил на стройке много времени. До пуска он не дожил.

Под его руководством проектировали энергоблок с реактором БН-600, выбрали для него место установки — Белоярская АЭС, Урал. Пустили реактор в 1980-м. Рассекречивание открыло выдающуюся роль АИЛ в создании судовых ядерных двигателей. На околоземную орбиту были запущены десятки спутников с БР «Бук».

Немыслимая работоспособность.

Под надзором чекистов

Бросим взгляд на события, которых пока не касались.

Жизнь АИЛ показывает, что значило в те годы быть советским ученым. Рай для шарлатанов, тупиц, карьеристов. Чистилище для честных, преданных науке. Преувеличение? Посмотрим.

Лейпунского не избрали в АН СССР. Активный сторонник новых перспективных и сравнительно безопасных технологий встречал сопротивление сплоченной группы заслуженных создателей технологий старых. Памятник заслуженным — саркофаг в Чернобыле.

В 1937 году АИЛ «за пособничество врагам народа» исключен из партии и снят с должности директора. А ведь шел на сделку: подписал характеристику, где о невинно арестованном физике-теоретике говорилось, что его деятельность объективно наносила вред… Письменно и устно клеймил себя за «потерю бдительности». Мол, проглядел антисоветские группировки в институте. Не распознал шпионов в приглашенных им в УФТИ немцах. Возрадуемся, великий ученый — человек и такая же жертва, как любой другой. Счастливы те, кто не испытал, чего стоят подобные самооговоры.

14 июня 1938 АИЛ был арестован. Провел в заключении два месяца. Что его спасло? «Опала» Ежова?.. Вмешательство президента АН Украины Богомольца?.. Сила репрессий в их алогичности.

Расстрел заместителя наркома Ю. Пятакова и начальника Научно-технического сектора Н. Бухарина воодушевили обком и НКВД. УФТИ разгромлен, многие арестованы, часть расстреляна. Ландау в тюрьме. Один немец расстрелян, двое выдворены на родину. Спасибо, что выжили, написали книги об УФТИ, о допросах. Были они учеными мирового уровня.

Прекратились животворные контакты с зарубежными коллегами. Царствуют недоверие и подозрительность. Инициатива оставшихся на свободе парализована. На коне те, кто обещает успех завтра.

Великолепная обстановка для занятий фундаментальной наукой!

Степень запуганности и унижения ученых (тоже жертвы) иллюстрирует отрывок из обращения к Сталину Всесоюзной конференции по физике ядра, состоявшейся в сентябре 1937 года в Москве (пожилые с дрожью вспомнят, молодые услышат язык эпохи):

«…Успешное развитие советской физики происходит при общем упадке науки в капиталистических странах, где наука фальсифицируется и ставится на службу усилению эксплуатации человека человеком, грабительским войнам и так называемому „научному“ обоснованию идеализма и поповщины.

Подлые агенты фашизма, троцкистско-бухаринские шпионы и диверсанты, выполняя волю своих хозяев, не останавливаются ни перед какой гнусностью, чтобы подорвать мощь нашей родины, вырвать у великой семьи народов СССР завоевания Великой октябрьской социалистической революции. Враги народа проникли и в среду физиков, выполняя шпионские и вредительские задания в научно-исследовательских институтах, пытаясь нарушить налаживающуюся связь с практикой и протаскивать под видом физических теорий всякий идеалистический хлам.

Сокрушительный удар, уничтожение фашистских гнезд явились ответом всех трудящихся нашей страны на гнусные преступления врагов.

…Да здравствует великий вождь!»

Вот так.

АИЛ смело принимал ответственные решения, отстаивал их, невзирая на авторитеты и должности, участвовал в рискованных испытаниях, лишь случайно избежал тяжелых последствий. Три инфаркта не в счет. Предлагали вновь подать просьбу о вступлении в партию. Нет! Только восстановление. Добился после 10 лет борьбы. Но другим спорить с обкомом и чекистами не советовал. В 60-х в ФЭИ обсуждали распространителей самиздата. Мнение АИЛ однозначно: только раскаиваться, только просить прощения и обещать всё что угодно. «В чем же… каяться?» Он развел руками. Помнил Харьков 1930-х годов. Бросим вслед ему камень?

P. S. Однажды на вопрос, чем он гордится, академик Валерий Субботин ответил: «Я считаю, что мне очень повезло в том, что я 19 лет работал с А. И. Лейпунским».

Соратники Александра Ильича в ФЭИ и в других организациях продолжают его дело.

Сбудутся ли мечты Лейпунского об энергетическом изобилии?

Виктор Водкин,
канд. техн. наук

Статья публиковалась в газете «Взгляд» (Сан-Франциско)